Четверги в парке - Хилари Бойд Страница 13

– То есть каждый день?

Алекс изобразил извиняющуюся улыбку.

– Это было бы здорово. Она ходит в садик два дня в неделю до обеда, а вы и так забираете ее на один вечер, так что разница небольшая. Я понимаю, просьба серьезная, но Шанти и слышать не хочет о том, чтобы Элли все время проводила в саду, а няню мы сейчас не можем себе позволить.

– Но Алекс, у меня же магазин.

– Да, я понимаю, но разве Йола не может сама справиться? Это же временно, – пожал он плечами.

Джини не верила своим ушам.

– Вообще-то нет, не может. Она на многое способна, но совершенно не разбирается в заказах и бухгалтерии.

Джини не стала продолжать: ей не нужно было оправдываться.

Алекс отвернулся, но Джини заметила, как напряглись его скулы. Он злился.

– Я могу забирать ее еще на один вечер, если это поможет. – Несмотря на неприязнь к зятю, она все же сочувствовала ему. – Извини, Алекс, я бы рада помочь, но ведь это мой бизнес. Я не могу бросить его на три месяца.

– Но если вы переедете за город, то все равно бросите его скоро. Джордж возместит все убытки, не так ли?

– Это к делу не относится. – Подобная самонадеянность вывела ее из себя, и она повысила голос. – Кстати, для твоего сведения, я не собираюсь переезжать за город.

Элли стояла у входной двери, сжимая в руках зонтик и наблюдала за ними.

– Знаете что, забудьте, – выпалил Алекс злобно. – Извините, что спросил.

– Я бы помогла тебе, если бы могла.

– Да, конечно, – бросил он на нее свирепый взгляд, а затем нарочито отвернулся.

– Алекс, перестань. Конечно, у нас были разногласия, но я отказываю не из-за этого. Я же сказала, что буду приходить дважды в неделю.

– Как угодно…

Он протиснулся мимо нее в узкой прихожей и нагнулся, чтобы поцеловать дочку, которая терпеливо стояла возле коляски: «Хорошей прогулки, Эл». Потом он вернулся, рывком отрыл дверь, ведущую на лестницу, и, перешагивая через две ступеньки, помчался в свою студию на последнем этаже, не проронив ни слова.

Джини взяла Элли на руки и крепко обняла ее, прежде чем спустить коляску по лестнице.

– Папа злится, – сказала девочка, как будто в этом не было ничего необычного.

Джини не нашла в себе силы ответить.

* * *

Когда она увидела Рэя, то почувствовала настоящее облегчение. Враждебность Алекса потрясла ее.

– Здравствуйте, рад вас видеть.

Рэй встал со скамейки, стоявшей на деревянном настиле возле пруда. Ей показалось, что сегодня он неотразим – в голубой хлопковой рубашке и джинсах, стройный и элегантный. Она поискала глазами мальчика.

– Где же Дилан?

– Отец повез его на детский музыкальный фестиваль, который он организует.

– Но вы все-таки пришли?

– Не хочется, чтобы вы думали, будто я избегаю вас после… В тот день вы были не в настроении. Привет, Элли, – улыбнулся Рэй.

Джини вытащила Элли из коляски и принялась крошить хлеб для уточек.

– Это вредно для них, – серьезно сказал Рэй.

– Он экологически чистый, я взяла его из своего магазина.

– Дело не в составе, а в самом хлебе, – засмеялся он.

– Да? Я думала, люди кормят птиц хлебом с незапамятных времен.

Элли радостно уплетала черствый кусок ржаного хлеба, который дала ей Джини.

– Бросай, дорогая, бросай его уткам.

Ее внучка аккуратно просунула кусочек через сетку, натянутую вокруг ограждения, а остальное запихнула себе в рот.

– Так оно и есть, но все равно птицам хлеб вреден. Он забивает им кишки и причиняет боль. Ничего удивительного в этом нет. Хлеб – это же переработанный продукт.

Джини задумалась.

– Наверное… Мне ли не знать, у меня же магазин здоровых продуктов.

– Для людей ведь, а не для уток.

Они оба засмеялись, и на мгновение их глаза встретились. Он смотрел на нее, и Джини почувствовала, как перехватило дыхание, а сердце бешено заколотилось в груди.

Она заставила себя отвести взгляд и тяжело опустилась на скамейку, осознав вдруг, что дрожит. Рэй остался стоять у ограждения, упершись локтями в деревянные перила и не сводя глаз с ее раскрасневшегося лица.

Девочка бегала по деревянному настилу, гоняясь за голубями, в полном восторге от безудержной свободы.

– У меня только что была очередная стычка с зятем. – Она стала говорить о чем угодно, только чтобы избегать его взгляда.

– Вы говорили, что у вас сложные отношения.

Джини кивнула, тщетно стараясь успокоить свое сердце.

– Он попросил меня присматривать за Элли всю неделю, чтобы он мог рисовать.

Рэй посмотрел на нее вопросительно, нежная улыбка играла на его губах.

– Что в этом плохого? – Он заметил возмущение на ее лице. – Ну конечно, это ужасно.

– Совершенно очевидно, – ответила она язвительно. – Никто не считается с тем, что я управляю магазином.

– Значит, вы ему отказали.

– И он нагрубил мне…, но теперь я чувствую себя виноватой. Конечно, он сплошное разочарование, но, думаю, нелегко приглядывать за ребенком, когда пытаешься подготовиться к выставке. Элли кажется такой тихоней, но на самом деле она ужасно упрямая.

– Он не может возить ее к няне пару раз в неделю?

– Шанти против; она и так проводит два дня до обеда в садике.

– Вы должны сделать все, что в ваших силах; но, в конце концов, это их проблема.

Джини посмотрела на него и кивнула.

– Вы правы, это их проблема, наверное. Но я не хочу, чтобы он снова портил мои отношения с дочерью или мешал мне видеться с Элли.

Рэй пожал плечами.

– Может, вам стоит больше доверять своей дочери.

– Я становлюсь параноиком, да? – вздохнула она. – Мы уже однажды прошли через ад, когда разругались с ним. Я не смогу пережить это еще раз.

Она объяснила ему, как поступил Алекс перед рождением Элли.

– Послушайте, я не пример для подражания, Джини. Я говорю себе то же самое про Нэт, пытаясь научиться доверять ей. И в итоге, я считаю, они нуждаются в нас не меньше, чем мы в них.

– Согласна.

Джини, полная решимости, встала, боясь продолжать столь личный разговор, но, как это ни странно, ей показалось, что она знает этого человека всю жизнь.

– Пойдемте на другую площадку, чтобы Элли было чем заняться.

– На бревно, на бревно, – распевала Элли, пока они поднимались по холму.