Как две капли воды - Даниэла Стил Страница 38

Широко улыбнувшись, она закурила, а Оливия раздраженнопоморщилась и открыла окно.

– Берти убьет нас, если поймает тебя спапиросой, – предупредила она, закрывая дверь на замок. – А какнасчет отца? Он тоже переедет к вам? Кстати, он обещает отпускать меня к тебе.Когда я только захочу.

– Это не одно и то же, Олли, и ты это знаешь.

– Верно, – вздохнула она, – но большегосделать не могу. Кстати, а Джефф? Ты возьмешь его с собой в свадебноепутешествие?

Хотя бы мысль о том, что Джефф будет под присмотром,окажется для нее неким утешением!

– Надеюсь, что нет, – презрительно скривила губыВиктория, глубоко затягиваясь, и Оливия поспешно замахала рукой, отгоняя дым.

– Какая мерзкая привычка! Когда ты ее бросишь?

– В Европе все женщины курят. Это последний пискмоды! – сообщила Виктория смеясь.

– И доят коров! Мне и этого не хотелось бы делать, хотякоровы пахнут далеко не так ужасно! Но так или иначе, как насчет Джеффа? Тывозьмешь его?

– Мы с Чарлзом еще не говорили на эту тему, но вряд лион захочет. Я собиралась провести медовый месяц в Европе.

Оливия сокрушенно покачала головой. У Виктории теперь своипланы.

– Может, Джефф согласится остаться здесь, со мной? Емуэто пойдет на пользу, да и я была бы рада.

– Великолепная мысль! – оживилась Виктория.

В самом деле, лучше не придумаешь! Пусть мальчишка сидит вКротоне! Не хватало еще гоняться за ним по всему кораблю, а еще хуже – по всейЕвропе! Правда, Чарлз еще не согласился отправиться в Европу и до сих портвердит о Калифорнии, но Виктория оставалась неумолимой и была твердо уверена,что сумеет его убедить. Никакая Калифорния ей не нужна! Судя по тому, что онаслышала, это дикая, нецивилизованная и жуткая местность!

– Я обязательно поговорю с Чарлзом, когда он приедет.Или ты сама? – спросила Оливия, закрывая окно. На улице ужасный холод, исо Дня благодарения уже дважды шел снег.

– Нет уж, лучше я снова заведу речь о Европе, –улыбнулась Виктория.

Чуть позже сестры спустились вниз рука об руку, чувствуясебя немного лучше. Виктория думала о медовом месяце и женщинах, с которымихотела встретиться в Лондоне. Она уже написала в тамошнюю Лигу суфражисток ивтайне от Оливии послала еще одно письмо в тюрьму, Эммалайн Панкхерст. Асестра, в свою очередь, была счастлива мыслью о Джеффри.

Назавтра приехали Доусоны, и взволнованный Джеффри, мигомвыпорхнув из машины, помчался к крыльцу.

– Где Оливия? – крикнул он стоявшей на ступенькахВиктории.

– На кухне, – ответила та, едва успевпосторониться. Мальчик едва не сбил ее с ног, торопясь встретиться со своейновой подругой. Чарлз неторопливо приблизился к девушке, смущенно улыбаясь.Жаль, что он не такой глазастый, как сын!

– Джеффри прав? Вы действительно Виктория?

До чего же глупо и неловко не знать, кто из двоих твояневеста! Говоря по правде, они по-прежнему ставят его в тупик. Сначала Чарлзу казалось,что он чувствует, кто есть кто, но потом опять запутался. Временами на Викториюнападала застенчивость, скорее присущая Оливии, а та все чаще вела себя с нимкак с родственником и бывала такой же дерзкой и открытой, как когда-то сестра.И чем лучше он их узнавал, тем труднее становилось различать. Теперь, когдасестры освоились с Чарлзом, все яснее становилось, что они обладают незауряднымчувством юмора и чаще всего смеются по одному и тому же поводу. Одни и те жеулыбки, гримаски, жесты, даже чихают одинаково!

Виктория сжалилась над ним и милостиво подтвердила, что онаи есть его будущая жена, а Чарлз, облегченно вздохнув, наградил еецеломудренным поцелуем в щечку и расписал, как счастлив ее видеть.

– Придется купить вам бриллиантовые булавки с вашимиинициалами, иначе я выгляжу круглым дураком каждый раз, когда приезжаюсюда, – посетовал Чарлз. Оба расхохотались, и Виктория, взяв жениха подруку, направилась к парадным дверям.

– Неплохо придумано, – похвалила она инерешительно взглянула на жениха. Ее так и подмывало поиграть с ним. Искушениеоказалось слишком велико. Интересно бы окончательно сконфузить Чарлза ипосмотреть, как он отреагирует.

– А откуда вы знаете, что я не Олли? – с невиннымвидом осведомилась она, искренне наслаждаясь его растерянностью.

– А вы Олли? – сокрушенно пробормотал он, сгораяот стыда, что позволил себе подобную фамильярность с будущей свояченицей.Виктория с самым серьезным видом кивнула, но в этот момент в холл ворвалсяраскрасневшийся, взъерошенный Джеффри, ведя за руку Оливию.

– Привет, Виктория, – небрежно бросил он, и Чарлзпочувствовал легкое раздражение. Значит, Виктория опять за свое? Или сыношибся?

Он недоуменно переводил взгляд с одного лица на другое, иОливия, догадавшись, в чем дело, укоризненно погрозила сестре пальцем.

– Издеваешься над Чарлзом? – осуждающе покачалаона головой. Слишком хорошо Оливия знала сестру: Виктория очень любила менятьсяс ней местами.

– Представьте себе, – пожаловался Чарлз, густокраснея и окидывая благодарным взглядом будущую свояченицу. – Пыталасьуверить, что она – это вы, и почти сбила меня с толку.

Джеффри про себя посчитал, что со стороны отца крайне глупоне видеть разницы.

– Но откуда у тебя такая уверенность? – допрашивалего отец. Поразительно, как такой маленький мальчик способен обладать стольбезошибочной интуицией! Или сам Чарлз слишком поддается эмоциям?

– Не знаю, – равнодушно отмахнулся Джеффри. –Просто они совсем не похожи друг на друга.

– Он единственный, кроме Берти, кто узнает нас спервого взгляда, – улыбнулась Оливия, протягивая руку Чарлзу. Пожав узкуюладонь, он вновь обернулся к развеселившейся невесте. Ей явно нравилосьвыводить жениха из равновесия, и он это чувствовал.

– Больше никогда не доверюсь вам, ВикторияХендерсон, – объявил он, и Оливия торжественно подтвердила:

– На вашем месте и я ни за что не стала бы, Чарлз.Помните, она опасна!

– Что здесь происходит? – весело осведомилсяЭдвард.

Ужин прошел оживленно. Они беседовали о нью-йоркскихзнакомых и последних делах. Завод наконец был продан за очень неплохую сумму, иЭдвард был чрезвычайно доволен результатом. Чарлз прекрасно провел сделку.Сразу видно настоящего адвоката!

После ужина Оливия и Эдвард оставили жениха с невестойнаедине. Оливия поднялась наверх, чтобы посмотреть, как там Джефф. Эдвардзаявил, что устал и хочет лечь пораньше. Они медленно поднялись по ступенькам вполной уверенности, что все идет как нельзя лучше. Отец был на седьмом небе, иОливии ничего не оставалось, как поддакивать ему, хотя на душе у нее былотяжело.