Спаси своего принца - Эдриан Маршалл Страница 36

— От анонима?! — вырвалось у Джун.

— Тшш… — Шон поднес палец к губам. — Не знаю, что и делать. Хотел рассказать Эммету, но передумал. Он снова потащит меня в полицию…

— И правильно сделает.

— Он и так уже достаточно сделал, — нервно усмехнулся Шон.

— В каком смысле? — недоуменно уставилась на него Джун. — Ах, ты об этом… По-моему, он сделал правильно, рассказав обо всем офицеру Райану. По крайней мере, есть хоть какой-то шанс, что этого психа найдут. Послушай, Шон, тебе нужно обо всем рассказать Эммету. Если ты не скажешь ему, мне самой придется отвезти тебя в полицию…

— Однако ты — решительная девушка… — усмехнулся Шон.

— Будто не знал, — вздохнула Джун и с мольбой в глазах посмотрела на Шона. — Надеюсь, ты не пил свои таблетки?

Шон виновато, совсем как мальчишка, опустил глаза.

— Я был бы рад ответить «нет». Но ты знаешь, с моим страхом без них сложно справиться…

— Страх у всех одинаковый, — резко возразила Джун, но, заметив, как изменилось лицо Шона, спросила уже мягче: — Почему ты мне не позвонил? Я бы тебя успокоила…

— Не хотелось вынуждать тебя к новой лжи. Ты бы помчалась ко мне, а миссис Лиллард наверняка стала бы тебя расспрашивать о том, куда и зачем ты идешь.

— Спасибо, конечно, за заботу, — признательно улыбнулась Джун. — Но лучше бы ты позвонил. Мое вранье — ничто по сравнению с тем, что ты снова начал травить себя этой гадостью. От этих таблеток никакой пользы, Шон. Один только вред… На время тебе становится легче, но потом — еще хуже… В любом случае, что сделано, то сделано, — вздохнув, добавила она. — О чем тебе пишет этот тип?

— Он меня предупреждает, — мрачно ответил Шон. — Пишет, чтобы я был внимателен. Неровен час, что-то произойдет в проклятой часовне, — представь, он и о ней уже знает… Небось перелопатил все газеты и журналы со статьями обо мне… И никаких прямых угроз — хитер, гад… А ведь я уже почти успокоился, Джун… Но это письмо вернуло меня к тому первобытному страху, о котором я почти забыл… Знаешь, я впервые почувствовал, что он где-то рядом, что он держит меня на мушке. Что он придет за мной и очень скоро…

— Шон, милый… — Джун огляделась по сторонам и, убедившись, что на них никто не смотрит, сжала руку Милано. Его пальцы были жесткими и холодными, как ветви дерева под проливным дождем. — Не бойся, я с тобой… Ты должен пойти в полицию. И тебе лучше поговорить с Эмметом. Может быть, тебе даже стоит предложить ему пожить у тебя эти несколько дней, пока мы не уехали из Ловенхилла… Я уверена, он согласится… Он ведь — твой друг и переживает за тебя не меньше, чем я…

— Если бы не Эммет… — досадливо вырвалось у Шона. Джун хотела спросить, что он имеет в виду, но не успела.

К ним приближался Томми Дангл. Судя по его растерянному и взволнованному лицу, он хотел сказать что-то важное. Джун почувствовала, что боится не меньше Шона. Теперь любые новости казались пугающими…

Впрочем, новости, которые принес Томми Дангл, были скорее любопытными, нежели тревожными. Они с Ларри Бруком осматривали часовню, и Томми наткнулся на небольшой тайничок. Случайно надавив на подоконник, Дангл обнаружил, что из-под подоконника выдвинулся целый ящик, в котором стояла… всего лишь посудина с красками… Молодые люди взяли на себя смелость предположить, что нашли те самые краски, которыми несчастный священник расписывал стены церкви.

Весть о находке сразу же облетела съемочную площадку. Всем было интересно, зачем емкость с краской нужно было прятать в такой хитроумный тайник. Скорее, он бы годился для хранения реликвии, важных документов или, на худой конец, денег…

Эммет предложил отвезти краски в полицейский участок — пусть полиция разбирается, что делать с этой находкой. За отсутствием лучших вариантов его предложение было принято единогласно.

Джун с радостью разделила бы всеобщее удивление и любопытство, но она была слишком обеспокоена разговором с Шоном. Ее удручало то, что он снова начал принимать таблетки, но куда больше ее беспокоило письмо, которое, пускай и не напрямую, но давало понять, что Шону угрожает серьезная опасность.

Джун преисполнилась решимости пойти в полицию. Даже если Шон не захочет этого делать, она поговорит с Эмметом и они вдвоем пойдут к офицеру Райану. Конечно, тогда ей придется объяснить Эммету причину, по которой Шон так с ней разоткровенничался. Но лучше пожертвовать их тайной, чем подвергать риску жизнь любимого человека…

В конце концов, Эммет Мэдлоу — старый приятель Шона, которому Джун может доверять. А что до их размолвок — она полностью на стороне Эммета, который поступил мудро, дав огласку письмам, о которых Шон Милано — а Джун в этом уже не сомневалась — мог скромно молчать до тех самых пор, когда сказать уже не было бы возможности…

Однако изливать душу Эммету Мэдлоу Джун не понадобилось. Шон понял, что любимая не шутит, и сам решился откровенно поговорить с другом. Джун огорчало одно — теперь она не сможет поддержать его в полицейском участке. Поэтому удивлению Джун не было границ, когда после окончания съемочного дня Шон подошел к ней и при всех попросил поехать с ним к офицеру Райану.

— Конечно, мистер Милано… — обескураженно пробормотала Джун. — Я должна поехать прямо сейчас?

— Чем раньше, тем лучше, — сухо ответил Шон, и Джун подумала, что кое-чему режиссер все-таки научился у актеров. — Садитесь в машину Эммета. Он отвезет нас в участок. Не беспокойтесь, это — простая формальность, не более того. Офицер Райан хочет уточнить какие-то детали.

Джун нырнула в машину, поражаясь невесть откуда взявшемуся хладнокровию Шона. Еще днем он выглядел угрюмым и подавленным, а сейчас казался собранным и решительным.

Наверное, сердится за то, что я так на него давила, подумала Джун. Что же, может, оно и к лучшему. Пусть Милано дуется на меня и злится… Главное, что это отвлекает его от мыслей о письме и том психе, который его написал…

Офицер Райан внимательно прочитал письмо и нахмурился.

— Прямой угрозы в нем нет, — констатировал он. — Но, я думаю, у вас есть повод для беспокойства. Вы говорили кому-нибудь, куда именно едете?

— Говорил ли я? — горько усмехнулся Милано и покосился на Эммета. — Это уже не имеет значения — теперь о том, что я снимаю фильм в Ловенхилле, знает каждая собака. Газеты пестрят заголовками: «Шон Милано устроил съемки в проклятой часовне»… «Жизнь режиссера Шона Милано под угрозой»… «Очередная комедия Милано может закончиться трагедией»… Вы разве не читаете газет, офицер Райан?

— Не имею такой дурной привычки, — покачал головой офицер. — Вы, кажется, считаете, что в этом виноваты мы? Но мистер Милано, вы и сами должны были понимать, что подобные новости быстро становятся достоянием общественности…

— О, да, я понимаю, — раздраженно ответил Милано. — Только мой друг, Эммет Мэдлоу, мог наивно полагать, что обезопасит меня, обратившись в полицию…

— Мистер Милано, — помрачнев, перебил его офицер Райан, — ведь не только полиция Ловенхилла знала о том, что творится у вас на съемочной площадке. Тому есть куча свидетелей, — он кивнул в сторону Джун, — и здесь сидит один из них… Со своей стороны мы делаем все, что можем. Вот, например, мы узнали, что Клеманс Гудвин не может быть причастен к этим неприятным инцидентам, потому что улетел в Шотландию еще до того, как вы уехали в Ловенхилл…