Не искушай меня - Лоретта Чейз Страница 29

– После сегодняшней Зоиной выходки не представляю, как даже герцог Марчмонт может восстановить честь нашей семьи, – заявила сестра.

Как предсказывал Марчмонт, новости об их затруднениях на Графтон-стрит и в магазине портнихи уже циркулировали в высшем свете. Августа просветила их родителей.

– О, Зоя, – сказала мама. – Как ты могла?

Даже после того, как Зоя изложила свою версию событий, отец, к её смятению, не принял её сторону.

– Марчмонт совершенно справедливо накричал на тебя, – сказал папа. – На его месте я поступил бы точно так же. С твоей стороны было чертовски безрассудно вытаскивать ребёнка из перевёрнутой кареты. Тебе следовало оставить это Марчмонту. Он прекрасно умеет справляться с подобными вещами.

– Ты выставила его на посмешище, – добавила Августа.

– Я? – удивилась Зоя. – Я что-то не заметила, чтобы ты или кто-то из моих сестёр проявляли к нему хоть какое-то уважение. Вы все его порицаете и называете ленивым и бесполезным…

– Мы такого не говорим на людях. Но ты ведёшь себя как десятилетний ребёнок – дурно воспитанный десятилетний ребёнок. Швырнуть в него вазу! Разве это не по-детски?

– Это была книга!

– О, Зоя, – вздохнула мама.

– Тебе ещё повезло, что он вернулся, после вульгарного представления, которое ты ему устроила, – сказала Августа. – Он, по крайней мере, думает о папе и своих обязательствах перед ним. Ты думаешь только о себе и ни о ком больше.

– Об обязательствах? – произнесла Зоя.

– Он не связан никакими обязательствами передо мной, я уверен, – произнес папа.

– Вы знаете, что он всегда видел в Вас отца, – ответила Августа.

Думаете, я хотел обнаружить, что Ваш отец принял самозванку? Вы думаете, я хотел увидеть, как он выставляет себя дураком?

Эти слова прозвучали в голове Зои. Она вспомнила интерпретацию Джарвис его слов: все знают, что его мало что волнует, но сказанное им говорит о том, что он заботится о Вашем отце. Теперь нахлынули воспоминания о летних днях, когда к ним приезжали Люсьен и Джерард. Обе семьи часто проводили время вместе, но она не запомнила более ранние времена, когда были живы родители мальчиков. Она не помнила, как герцог с герцогиней выглядели, как разговаривали. Однако девушка живо помнила то ужасное время, когда погиб Джерард, когда Люсьен замкнулся в себе и всех избегал. Папа увёз его, и они уехали вдвоём на бесконечно долгое, как ей тогда казалось, время. Вернувшись, Люсьен был снова сам собой или около того.

Марчмонт вернулся в магазин портнихи из-за папы. Зоя посмотрела на отца.

– Обязательства не имеют с этим ничего общего, – сказал папа. – Все знают, что Марчмонт никогда не уклоняется от стычки. Все знают, что он считает своё слово священным.

Я обещал, что позабочусь о ней, и позабочусь, несмотря ни на что.

– Это всё его гордость и не имеет ни малейшего отношения ко мне, – добавил папа. – В самом деле, Августа, у тебя просто талант перекручивать вещи.

У неё был такой талант. Больше всего Августа любила отравлять удовольствие другим.

Гордость или обязательство, это едва ли имеет значение, сказала себе Зоя. Для неё Марчмонт только средство для достижения цели. Ей нужно помнить об этом. Ей нужно помнить, что это всё, чем он мог быть для неё.

Возможно, неодобрение папы временно смягчило Августу. Или, может быть, она просто не могла в данный момент изыскать другого способа уязвить свою сестру. Какой бы ни была причина, она снова вернулась к теме Олмака.

Мама и папа, не находившие эту тему и близко такой волнующей, как Августа, отошли в сторону. Мама возвратилась к вышивке, отец к своей книге в кресле возле неё.

Найдёт ли она когда-либо мужчину, с которым будет вот так сидеть? Думала Зоя. Будут ли она и её неизвестный муж тихо радоваться обществу друг друга? Хотя такой взгляд на вещи не был в моде, Зоя решила, это далеко не так скучно, как может показаться.

– Марчмонт будет там, – сказала Августа, отвлекая внимание Зои от семейной идиллии, в которой мужчина, слишком сильно смахивавший на герцога, сидел рядом с ней у камина.

– Где? – спросила Зоя.

– В Олмаке, разумеется, – ответила Августа. – Ты меня слушаешь? Патронессы будут просто уничтожены его отсутствием. Он для них так же важен, как когда-то был Браммел.

– Думаю, сегодня они будут уничтожены, – сказала Зоя. – Он говорил, у него встреча на восемь часов.

– Что оставляет уйму времени на Олмак, – уверила её Августа. – Двери не закрываются до одиннадцати.

– Встречается он, конечно, с леди Тарлинг, – добавила она, понизив голос, чтобы не услышали родители, хотя они и ничем не показывали, что прислушиваются к тому, что говорится на другом конце комнаты.

– Леди Тарлинг? – Зоя быстро перебрала имена, которые запомнила из газет и скандальных листков. Оно было ей неизвестно.

– Его любовница, – шепнула Августа.

Зоя в душе ощутила острый укол, что, как она себе сказала, было глупо. Он красивый, богатый и могущественный мужчина. Все девственницы хотели бы его получить в качестве мужа. Все не девственницы мечтали взять его в любовники.

– У него, должно быть, много наложниц, – сказала она.

– Уверена, что ничего не знаю о подобных вещах, – ответила Августа. – В любом случае, он и её лордство чрезвычайно осмотрительны, а это всё, чего требуют приличия. Она вдова, в конце концов, а вдовам и замужним женщинам дано больше свободы, как я тебе уже объясняла.

– Все вдовы обладают свободой, кроме меня, – сказала Зоя.

– Никто не знает, кто ты есть, – проговорила Августа. – Как ты можешь вдоветь, если по закону не выходила замуж, поскольку этот мужчина уже был женат?

Зоя сомневалась, была ли она должным образом замужем в полном смысле, даже по стандартам мира, из которого сбежала. Она была вдовой, которая на самом деле не вдова, потому, что никогда не была женой, поскольку осталась девственной. Это была социальная головоломка, если так можно сказать.

– Могу обещать, что леди Тарлинг не будет сопровождать Марчмонта в Олмак, – продолжила Августа. – Леди Джерси её ненавидит и отказывается включить в список. Леди Тарлинг притворяется, что ей всё равно. Она утверждает, что рано ложится спать по средам, чтобы встать на рассвете и покататься верхом в Гайд-парке. Она бесстрашная наездница. Говорят, что прежде всего этим она привлекла Марчмонта.

Зоя испытывала сомнения в том, что именно искусство верховой езды этой леди могло привлечь Марчмонта, но информацию сохранила. Она обдумала её позже, той же ночью, когда проснулась от кошмара о гареме.

На следующее утро она тоже встала на рассвете.

Марчмонт-Хаус

Раннее утро четверга