Десять причин для любви - Джулия Куин Страница 11

Если только…

А вот это уже становилось интересным. Может быть, эта неуклюжая леди уже лишилась девственности? Может быть, она направлялась навстречу своему любовнику? Этот предприимчивый джентльмен, видимо, очень хорошо справился со своими обязанностями в первый раз, если девица стремилась на повторное свидание. Себастьян из достоверных источников знал, что редкая девушка испытывает удовольствие в первый раз. Это противоречит ее природе.

С другой стороны, его в высшей степени научные сведения могут быть ошибочными. Все женщины, с которыми он спал в последнее время, лишились девственности в постели со своими мужьями. Которые, по определению, в постели стоили немногого. Иначе почему их жены стремились завоевать внимание Себастьяна?

В любом случае, как ни приятны были его размышления, все-таки выглядело крайне сомнительным, что именно эта молодая леди направлялась на свидание с любовником. Девственность была, пожалуй, единственным высоко ценимым достоянием юной незамужней девицы, и обычно они старались его не растратить, а сохранить как сокровище.

Так что же она здесь делала? Одна? Он улыбнулся. Ему всегда нравились тайны и загадки. Почти так же как хорошая мелодрама.

— Могу я вам чем-то помочь? — осведомился он, потому что на его предыдущее приветствие она не откликнулась.

— Нет, — ответила она, энергично тряхнув головой. — Простите. Я пойду дальше. Я не могу здесь оставаться. — Она внимательно посмотрела на него и нервно глотнула.

Неужели она его знает? У нее был такой вид, словно он ей знаком. А может быть, она поняла, что он собой представляет: какой-то распутный повеса, с которым не следует оставаться наедине.

Он никак не мог бы упрекать ее за такую оценку.

Однако он ее не знал. В этом он был уверен. Он редко забывал лица и наверняка не забыл бы ее. Она была прелестна в своей буйной растрепанности, словно была частью этой пустоши. У нее были темные и, кажется, кудрявые волосы. Выбившиеся из прически локоны спускались на шейку. И такой шаловливый ротик, склонный легко смеяться… даже теперь, когда она была со всей очевидностью растеряна и смущена.

И самое главное, она выглядела… теплой.

Он сам удивился такому определению. Просто не было случая прибегнуть к нему раньше, тем более по отношению к совершенно незнакомому человеку. Но она выглядела именно теплой, словно ее личность была теплой… и смех будет теплым… и ее дружба тоже.

А в постели… она и там, несомненно, окажется именно такой.

Не то чтобы он всерьез об этом задумался. Несмотря на всю свою теплоту, она излучала невинность. И это означало, что для него она запретна. К девственнице он не должен проявлять интереса. Никакого. Он не мог быть даже в дружеских отношениях с ней, потому что кто-то немедленно это неверно истолкует или извратит, и тогда последуют упреки или — того хуже — несбыточные ожидания, и ему придется убираться подальше от Лондона, куда-нибудь в охотничью хижину в Шотландии.

Себастьян знал, что ему следует делать. Он всегда понимал, в чем состоит его долг. Трудность таилась в том — по крайней мере, его трудность, — чтобы это осуществить.

Он мог подняться на ноги, как джентльмен, каковым и являлся, указать ей направление к дому и отправить восвояси.

Да, он мог это сделать, но какая бы в этом была радость?