Палач. Да прольется кровь - Андреа Жапп Страница 5

Впрочем, Венель-младший никогда не думал о том, что когда-нибудь займет место своего отца. Не думал до дня кончины своего старшего брата. Его ремеслом стала смерть. Палачи выполняли и другую работу: разделывали туши, душили бродячих собак, вылавливали новорожденных, выброшенных в реки или канавы с нечистотами, хоронили отлученных от церкви; они были также хирургами или костоправами ^[20], а также считалось, что они могут вылечить ревматизм. Ардуин помнил, как его отец продавал так называемую «мазь палача» из человеческого жира, считавшуюся универсальным средством от любой боли. Другими словами, у них было множество профессий, связанных со страданиями, агонией, смертью, кровью и падалью.

К счастью, неожиданная встреча избавила Ардуина от необходимости заниматься подобной торговлей, впрочем, не такой уж и выгодной. Это был один старый и очень богатый галантерейщик ^[21], вдовец, после которого не осталось наследников, щедро вознаградивший его за один вечер работы. Ардуин удалил громадную опухоль, выросшую на шее галантерейщика, тем самым подарив старику еще несколько прекрасных лет жизни. Они не стали друзьями: никто не захотел бы открыто демонстрировать подобные отношения с палачом. Но с того дня они иногда виделись и распивали кувшин-другой вина. Четыре года спустя Венель-младший, к своему огромному удивлению, узнал, что странный и вздорный старик завещал ему громадное состояние.

Ардуин унаследовал также роскошный большой дом галантерейщика, расположенный в маленьком городке Мортане. Он разумно распорядился деньгами, приобретя лавку мясника, которой управляли нанятые им люди, долю в нескольких мельницах, железном руднике. Также он открыл несколько конюшен, где можно было взять напрокат лошадей и упряжь, причем те находились у двух главных дорог графства, по одной из которых можно было направиться в Шартр и далее в Париж, по другой – к морю.

Молодой палач мог бы оставить свое зловещее ремесло, уехать туда, где его никто не знает, и начать новую жизнь. Но, странное дело, этого ему совсем не хотелось. Он уже принял унаследованное им невольное бесчестье и одиночество отверженного; также его опьяняло своеобразное ощущение абсолютной свободы. В самом деле, палачи были связаны множеством правил и обычаев, но Ардуин отказался им подчиняться, и даже помощник бальи Мортаня мессир Арно де Тизан был вынужден с величайшей неохотой принять такой порядок вещей, чтобы не потерять мэтра Высокое Правосудие.

К этому стоит добавить, что во всем, что с ним произошло, Ардуин усматривал перст судьбы. Судьбы, которая открывает одни двери, закрывая другие. Он двигался вперед, никогда не спрашивая себя, почему ему выпала именно такая участь. В глазах Венеля-младшего такая жизнь обретала некую значительность, хоть и довольно жалкую. Впрочем, теперь для него это уже не имело значения. Ардуин не задумывался об этом, как бы созерцая свою жизнь со стороны. При этом нельзя сказать, чтобы все это его особенно печалило.

* * *

Не печалило до того дня, когда в его жизни появилась Мари. Мари де Сальвен, воспоминаниями о которой он так дорожил. Эти воспоминания намного пережили саму Мари.

Мари де Сальвен – за три месяца до смерти ей едва исполнилось двадцать пять лет – прекраснейшее создание с роскошными волосами цвета спелой пшеницы, с белой, почти прозрачной кожей, манеры которой свидетельствовали о высоком происхождении. Она поклялась перед Господом, что некий Жак де Фоссей, мелкий дворянчик, в отсутствие мужа, Шарля де Сальвена, с которым вместе охотился, попросил приютить его в доме на ночь. Молодая женщина утверждала, что Жак де Фоссей среди ночи ворвался в ее комнату и совершил гнусное насилие ^[22], избив ее и требуя совершить неслыханный разврат. Фоссей – мужчина субтильного сложения около тридцати лет – настаивал на своей невиновности и даже утверждал, что Мари де Сальвен недвусмысленно дала ему понять, что она в восторге от его мужественности и не против провести с ним ночь.

Судебное разбирательство завершилось поединком чести ^[23], несмотря на то что Арно де Тизан не считал это лучшим решением, так как Жак де Фоссей был известным дуэлянтом, а Шарль де Сальвен был намного старше его и не так ловок в обращении со шпагой.

Дуэль продолжалась всего несколько мгновений. Сальвен с трудом уклонялся от хитрых выпадов де Фоссея. Шпага бретера и записного дуэлянта устремилась к горлу мужа Мари де Сальвен, к тому времени еле держащегося на ногах от усталости, и легко проткнула его. Рана оказалась смертельной. Божий суд свершился: Мари де Сальвен была признана лгуньей, которая пыталась нанести ущерб репутации де Фоссея и послужила причиной смерти своего легковерного супруга. Она отказалась раскаяться и принести публичные извинения, что означало бы для нее более легкий способ и более почетный способ лишиться жизни. Дворянам даровалась привилегия быть обезглавленными. Мэтр Правосудие Мортаня был известен своим мастерством в обращении с мечом ^[24], который носил имя Энекатрикс, что в переводе с латинского означало «приносящий смерть». Его вызывали даже в соседние королевства к приговоренным благородного происхождения, обладающим правом на быструю и легкую смерть. Но Мари де Сальвен должна была сгореть на костре правосудия.

Впоследствии Ардуин видел ее во сне каждую ночь такой, какой она предстала перед ним в тот день: с босыми ногами, одетая в грубое льняное платье, ткань которого была специально вымочена в сере, чтобы огонь быстрее охватил его, с коротко обрезанными волосами. Он помог ей взобраться на кучу хвороста и привязал к столбу.

Ардуин снова и снова видел ее очаровательное лицо, чуть удлиненные глаза цвета морской волны, высокий лоб, волосы над которым когда-то были выщипаны ^[25]. Эта женщина навсегда поселилась в мыслях Ардуина Венеля-младшего.