Война Волка - Бернард Корнуэлл Страница 14

Отец Бледод не ответил. Он наблюдал за Цинлэфом, которого оттеснили на середину арены, теперь его окружило кольцо копейщиков — люди Финана и Этельстана, Цинлэф развернул лошадь, как будто в поисках выхода. На крупе виднелось клеймо — Ц и X, Цинлэф Харальдсон.

— Белокаменные дома. — сказал я. — с красными крышами. Статуи и мрамор. Хотел бы я на это посмотреть.

— Рим, наверное, тоже был прекрасен. — сказал Бледод.

— Я слышал, сейчас он в руинах.

— Все проходит, господин.

Цинлэф пришпорил коня к одной стороне окружения, но вперед метнулись длинные копья, со стуком сомкнулись щиты, и ему пришлось свернуть, В руке он сжимал обнаженный меч. Ножны на левом бедре были из красной кожи с маленькими золотыми накладками. Эти ножны и меч — дар Цинлэфу от Этельфлед, последней правительницы независимой Мерсии, и скоро, подумал я, они достанутся Этельстану, который наверняка передаст их церкви.

— Все проходит. — согласился я. — только посмотри на этот город. весь из соломы и прутьев, грязи и дерьма. Сомневаюсь, что при римлянах здесь воняло, как из выгребной ямы.

Приказ Этельстана заставил кольцо воинов сделать шаг вперед. Кольцо сжималось, Цинлэф продолжал поворачивать лошадь в поисках возможности сбежать, но ее не было.

— Римляне, господин. — начал Бледод и запнулся.

— Что римляне? — спросил я.

Еще один приказ, и кольцо снова сузилось. Копья были направлены на всадника и его клейменую лошадь. Дюжина воинов Этельстана охраняла пленников, отгоняя их в одну часть арены, а мертвецы образовали подобие приливной волны из окровавленных тел у входа.

— Римлянам нужно было остаться в Британии, господин. — сказал отец Бледод.

— Почему это? — спросил я.

Он поколебался и опять ухмыльнулся.

— Потому, господин, что, когда они ушли, пришли сайсы.

— Пришли мы, да.

Мы, саксы, и были «сайсами», Британия никогда не была нашим домом, как, впрочем, и для римлян. Они ее захватили, а потом бросили. Пришли мы и забрали себе.

— А вы нас ненавидите. — заключил я.

— Верно, господин. — Бледод продолжал улыбаться, и я решил, что он мне нравится.

— Но вы же сражались против римлян? Вы же их ненавидели?

— Мы ненавидим всех, кто крадет наши земли, господин, но римляне дали нам христианство.

— И это хорошая сделка, по-твоему?

Он засмеялся.

— Они ушли! Они вернули нам землю, так что спасибо римлянам — мы получили землю и вдобавок истинную веру.

— А потом пришли мы.

— Потом пришли вы. — согласился он. — но, быть может, и вы уйдете?

Настала моя очередь рассмеяться.

— Это вряд ли, отче, уж прости.

Цинлэф постоянно разворачивал лошадь, явно опасаясь нападения сзади. Его щит был выбелен известью, без каких-либо изображений. Украшенный серебром шлем сверкал в лучах зимнего солнца. Длинные волосы, как обычно у датчан, струились по спине, Этельстан опять отдал приказ, и кольцо воинов с копьями тут же сузилось, ряды с оружием и щитами сжимались вокруг Цинлэфа.

— Что сейчас будет, господин? — спросил Бледод.

— Что будет?

— С нами, господин, С людьми короля Грифида.

— Короля Грифида? — изумленно переспросил я. Его королевство, скорее всего, размером не больше деревни, захудалый клочок земли с козами, овцами и кучами дерьма. Королей в Уэльсе — как блох на собаке, хотя Хивел из Диведа, которого я встречал и который мне нравился, поглотил эти жалкие королевства, чтобы построить одно большое. Как Уэссекс поглотил Мерсию и когда-нибудь поглотит Нортумбрию. — Значит, он король?

— До него правил его отец. — ответил Бледод, словно это оправдывало королевский титул.

— Я думал, что король Гвента — Артвайл.

— Верно, господин, Грифид — король рангом ниже Артвайла.

— Так сколько королей в Гвенте? — удивился я.

— Это загадка, господин, как и святая троица.

Цинлэф внезапно пришпорил коня и рубанул мечом, Места для замаха не хватало, но он явно решил, что пробьется через кольцо окружения, хотя и должен был понимать, что надежда эта — отчаянная. Так и случилось. Меч отбили щитом, и внезапно все его противники пустили в ход оружие, Цинлэф попытался снова ударить мечом, но подскочил воин Этельстана и схватил его за руку. Другой выдернул поводья, а третий вцепился в длинные волосы Цинлэфа и потянул назад, Цинлэф упал, лошадь встала на дыбы и заржала, и когда воины расступились, я увидел, что Цинлэфа поднимают на ноги. Он был жив. Пока.

— Твой король Грифид может уйти вместе с сыном. — ответил я Бледоду. — но только после того, как скажет нам, кто его подкупил. Впрочем, в этом нет особой нужды, Я уже знаю.

— Ты еще думаешь, что это Цинлэф?

— Это Этельхельм-младший. — ответил я. — Олдермен Этельхельм.

Который ненавидел и меня, и Этельстана.

Этельхельм-старший скончался в плену, в Беббанбурге. Неловко вышло, поскольку освобождение зависело от уплаты его семьей выкупа. Первая часть того выкупа, золотыми монетами, прибыть успела, но Этельхельм подхватил лихорадку и помер прежде, чем успели доставить вторую.

Его семья обвинила меня в убийстве, но это полная чушь. Зачем убивать человека, приносящего золото? Я был бы рад его убить, но после получения выкупа, а не раньше.

Этельхельм был богатейшим человеком Уэссекса, даже богаче короля Эдуарда, за которого Этельхельм отдал свою дочь. Этот брак сделал Этельхельма столь же влиятельным, сколь и богатым, а также означал, что его внук Этельвирд может стать королем после Эдуарда, Соперником Этельвирда естественным образом был Этельстан, так что нет ничего странного в том, что Этельхельм всячески пытался уничтожить соперника своего внука, А я, как защитник Этельстана, тоже стал врагом Этельхельма, Он сражался против меня и проиграл, стал моим пленником, а затем умер. Мы отправили его тело домой в гробу, и, как мне сообщили, к тому времени, как тело довезли до Вилтунекира, оно раздулось от газов, сочилось мерзкой жидкостью и отвратительно воняло.

Когда-то Этельхельм мне нравился. Он был щедрым, даже великодушным, мы дружили — до тех пор, пока его старшая дочь не вышла за короля и не произвела на свет сына. Теперь старший сын Этельхельма, носивший отцовское имя, тоже стал моим врагом, Он унаследовал титул олдермена Вилтунекира и ошибочно полагал, что я прикончил его отца, Я забрал у его семьи золото — уже достаточная причина для ненависти. И, кроме того, я защищал Этельстана.

Несмотря на то, что король Эдуард изгнал свою вторую жену и взял женщину помоложе, Этельхельм-младший продолжал поддерживать Эдуарда, поскольку надеялся, что племянник станет следующим королем, но поддерживал лишь до тех пор, пока Этельвирд оставался наследным принцем. Если Этельвирд сядет на трон, Этельхельм-младший останется самым могущественным олдерменом из знати Уэссекса, но если королем станет Этельстан, то Этельхельма и его семью ожидают королевская месть, потеря имений и даже изгнание. Такой перспективы более чем достаточно для подкупа валлийского вождя клана, чтобы тот привел в Честер своих свирепых воинов. Если бы Этельстан погиб, у Этельвирда не было бы больше соперника, а семья Этельхельма правила бы в Уэссексе.