Ниже нуля - Дэвид Кепп Страница 5

1. Они лгут.

Как и она сама, кстати говоря. Геро никогда не лукавила, встречаясь с двумя одновременно – одной романтической проблемы хватало с лихвой. Как не обманывала и их несчастных партнеров, по крайней мере – она их не знала и ничего им не обещала.

Единственным человеком, которому она врала, являлась она сама. Она тратила время на бесконечную череду людей, которые по самой природе их взаимоотношений не сумеют ее полюбить.

Но она была здесь, как и Роберто, и сейчас они вместе летели навстречу гибели (не многовато ли рационализма?). Наверняка не будет никакого вреда от легкой, приятной, ни к чему не обязывающей беседы с привлекательным военным лет тридцати пяти, который уже запал на нее. А то, что на пальце у него блестит обручальное кольцо, – просто обычное совпадение.

И пока Трини спала, Геро и Роберто, вытянув ноги перед собой, насколько возможно откинулись в креслах и шептались. Они не чувствовали усталости – напряжение между ними было слишком возбуждающим, – поэтому говорили о его жизни, не касаясь жены и ребенка, и затрагивали ее биографию, не касаясь, конечно, любовных историй с Такими, Как Он. Они болтали о работе, об опасностях, с которыми сталкивался он, об экзотических и пугающих местах, где побывала она в поисках новых микроорганизмов. И пока общались, они соскальзывали в креслах все ниже и ниже, головы их сближались все больше и больше, и когда где-то над Кенией по салону поплыл прохладный ночной кондиционированный ветерок, Роберто встал, вытащил из шкафа пару грубых шерстяных пледов, и они уютно в них завернулись.

Затем у Геро зачесался нос.

Потом она просто положила свою руку вниз, на сиденье между ними, а ее мизинец коснулся внешней поверхности его правого бедра. Он почувствовал это, но руку она не убрала. Спустя целых двадцать минут непринужденного, приглушенного разговора, где ни намеком не было сказано о неуместности жеста, пришел черед следующего шага. Его сделал он, поерзав на сиденье, якобы стремясь размять затекшие мышцы. Но когда он снова принял первоначальное положение, его нога прижалась к ее, и она откликнулась ответным касанием. И снова никто на это, казалось, даже внимания не обратил. Прислушавшись к их разговору, можно было подумать, что общаются двое коллег из разных научных областей, которые встретились на профессиональной конференции и ведут самую невинную, открытую и скучную беседу в мире.

Но руку она так и не убрала, как и не ослабила давление ног. Они знали. Просто не говорили.

Спустя некоторе время Геро выпрямилась и встала.

– Где туалет?

Роберто указал куда-то в сторону. Она благодарно улыбнулась, протиснулась вдоль ряда сидений и ушла в заднюю часть самолета.

Диаз смотрел ей вслед. В глубине души он уже несколько часов ощущал самую настоящую панику. Он не мог поверить в то, что происходит. Ни одна из его относительно безобидных интрижек не заходила настолько далеко, и он чувствовал себя так, словно тонул в грязной яме со скользкими стенками, откуда не мог выбраться. Любое движение только ухудшало его положение, а когда он не двигался, в права вступала гравитация и тоже тянула его вниз.

Но ему нравилось подобное состояние. Он чувствовал злость – из-за того, что не получал желанного или заслуженного дома. И почему бы не позволить себе чуть больше с ней, с прекрасным созданием, с женщиной, которая ни о чем его не спрашивала и нашла его столь привлекательным и так искренне им заинтересовалась? Почему бы и нет, за исключением того, что это абсолютно неправильно? А может, ничего и нет. Может, прикосновения ее руки и ноги легко объяснимы вполне невинными причинами – господи, она, вероятно, не заметила – и его чрезмерно сильное желание стоило приструнить остатками логики, как и всегда.

А что, если все происходит на самом деле, и он этого хотел? Может, он сейчас тоже встанет, пойдет в заднюю часть самолета, поговорит с ней немного, и если ее взгляд задержится на нем чуть дольше положенного, он поцелует ее. Именно это он и сделает. И прямо сейчас.

Роберто собрал всю обиду и праведный гнев, накопившиеся за три года не слишком удачного брака, и поднялся на ноги.

И почувствовал, что его крепко держат.

Он обернулся. Трини уже проснулась и внимательно смотрела на него, пальцы ее сильной правой руки крепко сжимали его левое предплечье.

Он взглянул на нее сверху вниз с деланым выражением абсолютной невинности на лице. Она молчала, однако ее прожигающий насквозь взор, казалось, озарял полумрак салона.

– Сядь, Роберто.

Он открыл рот, но не произнес ни слова. Лгать он никогда не умел, а импровизировать бы не смог, потому, вместо того чтобы пробормотать какую-нибудь глупость, он лишь пожал плечами в стиле понятия не имею, о чем ты.

– Сядь.

Он подчинился.

Трини наклонилась и положила руку на его затылок.

– На тебя это не похоже.