Человек без прошлого - Николай Раков Страница 30

— И что?

— А вот тут самое интересное. Знаешь, куда подался после этого случая Мил? Скажу — не поверишь. В десантники. Уж очень ему мой способ убеждения понравился. Но и на этом моя история не заканчивается. Ты любишь загадки разгадывать, догадайся с трех раз, где он теперь?

— Постой, постой. Десантник Мил. Забияка. Не может быть! Неужели это капитан Мил Джонсон по кличке Забияка, который, попав в плен к воранцам, устроил бунт в лагере. Угнал их эсминец. Был представлен к званию Неудержимый.

— В десятку, командир. Он самый. Но помни, мы с тобой договорились. Ни слова. А то мне придется у тебя просить совета, что делать, когда эта история наружу вылезет.

Их разговор был прерван появлением вестового со знакомой корзинкой в руках. Быстро сервировав стол двумя стаканами с кипятком, коричневыми брусками пищевых плиток и убрав пустую посуду, абориген отошел к двери и застыл у нее.

Напарники переглянулись.

— Я так понимаю, что нас приглашают быстро окончить завтрак, а потом идти на прогулку, — оценил действия вестового Клест.

— Похоже на то. А ты только что жаловался на скуку и невнимание хозяев.

Окончив завтрак двумя глотками кипятка, десантники встали, давая понять, что готовы идти. Сопровождающий вышел в коридор. Напарники последовали за ним.

Маршрут, пройденный ими вчера, не изменился. Тот же темный тоннель, зеленоватый свет и предбанник входа, в котором они оставили вездеход. Машину охраняли двое часовых. Третий абориген без оружия стоял у люка машины и, когда Дин и Руг приблизились, сделал знак, предлагающий войти.

— Мы что, куда-нибудь отправляемся? — отреагировал на этот жест механик.

— Не думаю, — ответил Альбрайт.

Когда десантники с гостем прошли в боевое отделение, абориген указал им на их кресла. Когда они сели, он придвинул еще одно и уселся посередине. Похоже, действительно предполагалась какая-то поездка. Дин уже был готов ответить на невысказанное предложение отказом, но гость согнулся и протянул руку в сторону командирского пульта, постучав пальцем по экрану Профессора.

— Он хочет, чтобы ты его включил, — проговорил Клест.

Дин тоже постучал пальцем по экрану.

В ответ прозвучало уверенное «Ха».

Альбрайт включил блок памяти. Когда экран засветился, в левой его стороне отобразились несколько знаков местной письменности, а в правом перевод. Слово «сотрудничество».

— Гэмюэ, — произнес абориген, прикоснувшись пальцем к левой стороне экрана.

— Гэмюэ, — повторил Дин, прикоснувшись к правой.

— Ха, — прозвучало в ответ.

Все встало на свои места. Им предлагали провести урок разговорной речи.

Альбрайт быстро пробежался пальцами по пульту. Теперь экран был разделен на три части. В первых двух по-прежнему отображались слова, написанные местным алфавитом, и их перевод. Третья часть пока была пуста. Дин быстро отстучал на клавишах привычными ему буквами перевод слова в звучании местного языка.

Следующие десять дней промелькнули незаметно. Десантники почти не выходили из вездехода, изучая язык обитателей планеты.

Каждое утро к ним приходил их учитель, как в шутку они называли переводчика, и озвучивал высвечивающиеся на экране слова, а Альбрайт или Клест записывали это звучание. Сначала слова выбирал учитель, но на второй день Дин сам стал требовать перевода, как ему казалось, нужных для будущего общения слов. На третий день учитель пришел со своим круглым блокнотом и предложил себя в роли ученика. Обычно после обеда напарники оставались одни, и начиналась тренировка в произношении и запоминании слов.

Часть звуков в обоих языках отсутствовала, и записать их составляло определенную трудность. Тогда с утра прилежные ученики требовали друг от друга повторения и уточнения произношений.

Десантники практически переселились в свою машину. Три раза в день им приносили еду, в которой они фактически не нуждались. Запасы вездехода могли прокормить полный его экипаж, состоящий из десяти человек, в течение двух месяцев. Только дважды они по просьбе хозяев базы возвращались в свое первое пристанище. По всей видимости, от них хотели скрыть что-то, происходящее в предбаннике.

Через неделю кропотливого труда они уже начали строить простые фразы, пытаясь разговаривать с учителем. Попытка нетерпеливого Клеста выяснить у их наставника интересующие его сведения была пресечена на корню. Учитель заявил, что время для ответов еще не пришло.

Анализируя набор изучаемых слов, они пришли к выводу, о котором уже давно догадались. На планете идет война. Оставалось неясным, кто, по какой причине ее начал и продолжает. То, что их гостеприимные хозяева проиграли основные сражения и скрываются, не вызывало никаких сомнений. Будучи уверенными, что информация достигнет руководителей базы, десантники отвечали на вопросы своего наставника о себе и своем мире, причинах их появления на планете и на многие другие. При нехватке слов они обращались к Профессору.

Учитель стал оставлять им вопросники, так что Руг и Дин были вынуждены тренироваться и в письме. Обычно к ночи напарникам казалось, что их головы опухают от проделанной за день работы. Утром мозговой штурм начинался заново.

Но все имеет свой конец. Он наступил на одиннадцатый день интеллектуальной пытки мозга. Утром появился учитель, но не прошел к своему месту как обычно, а, поздоровавшись, сказал:

— Ваше время пришло. Пойдемте.

Вслед за наставником десантники покинули вездеход и двинулись в глубь тоннелей. Подземелье было огромно. На этот раз они не прошли и двухсот метров, как им был предложен транспорт. Металлическая тележка, чем-то похожая на ручную дрезину, стояла на рельсах. Сопровождающий без пояснений занял место на переднем сиденье. Руг и Дин устроились за его спиной. Дрезина быстро побежала вперед. Часть освещенного коридора закончилась, и они двигались в полной темноте. По прикидкам десантников, они проехали километра три, когда их транспортное средство стало притормаживать, а потом окончательно остановилось. Наставник шагнул в боковой тоннель, ведущий в сторону от рельсовой дороги. По всей видимости, они были в наиболее важной и секретной части подземелья, так как за последние триста метров, пока они шли пешком, внутренняя охрана трижды открывала перед ними бронированные двери. Маршрут окончился тупиком. Со всех сторон слабо освещенного помещения их окружали вырубленные в скале серые стены. Подойдя к одной из них, наставник негромко проговорил незнакомое слово. Стена двинулась вверх, открывая замаскированный вход в бункер.

В приемной, как назвали десантники про себя комнату, в которую шагнули, находились два аборигена, вооруженные автоматами. О появлении гостей они были предупреждены и не проявили любопытства или нервозности. Один остался на месте слева от входа, другой открыл еще одну бронированную дверь и застыл рядом с ней. Сопровождающий, сделав знак следовать за ним, двинулся вперед. Перешагнув порог, они поняли, что достигли цели.