Рогора. Пламя войны - Даниил Калинин Страница 11

Сам того не замечая, я остановился у карты воеводств Рогоры, занимающей половину стены шатра. Еще одно новшество ванзейцев, принятое на вооружение Когордом. Поначалу большинство военачальников отнеслись к нему с большим сомнением, в том числе и я. Но сейчас, вглядываясь в условно намеченные на выдубленной шкуре поселения, крепости, горную систему Каменного предела, окаймляющую Рогору с флангов и северного рубежа, реки и озера, границы воеводств, я понял, насколько же прав был Когорд. В очередной раз… Наконец-то поток мыслей принял определенное русло, и черные вести, принесенные гонцом, сложились в единую картину.

Итак, Бергарский сумел найти общий язык со степняками и свободно прошел сквозь их земли по Каменным пустошам – по сути-то и ничейным, но считавшимся ранее непроходимыми. Да уж, косность сознания… На что Когорд сам привык ломать стереотипы, удивляя врага, но даже он не предвидел удара Бергарского – если подумать, достаточно логичного. Готов побиться об заклад, что именно торхи помогли лехам пройти сквозь голую, безводную пустошь, предоставив им фураж и провиант. Кроме того, именно кочевники могли разведать залегшие у самой земли водяные жилы и, возможно, выкопали даже колодцы. И вместо того, чтобы предупредить нас о приближающемся враге, торхи атаковали наши посты по всей линии, а фрязи ударили в спину.

Но что теперь? Куда и с какой целью следует Бергарский?

Его войско достаточно мобильно, но невелико. Всерьез он может полагаться только на своих людей, а это не более чем семь тысяч воинов. Хотя если вдуматься, сила немалая – и удар нанесен внезапно. Когорд просто не успеет собрать воедино все войско, и Бергарский вполне может закончить войну генеральным сражением. В конце концов, один фрязский наемник в бою стоит трех бойцов шляхетского ополчения.

С другой стороны, осадные орудия. В Рогоре единственной крепостью, что не взять без артиллерии, являются Львиные Врата. И, собственно говоря, это тоже план – блокировать замок, взять его штурмом и отрезать войско Торога от Рогоры. А заодно занять важнейший в тактическом плане проход через горы. Это вполне реально, Рогора не слишком широка от степей до гор, и при стандартном темпе движения фрязских наемников (верст тридцать за дневной переход) им потребуется всего десять дней.

Конечно, реальный темп их движения ниже. Даже слабо укрепленные поселения вольных пашцев своей гибелью выиграли нам целый день, что ушел на бешеную скачку гонца. Еще полдня мы потратим на сбор отряда. Значит, выйдем ночью… Нет, ночью выходить нельзя, движение будет не очень быстрым, и к утру люди и лошади крепко устанут. Но и ждать утра следующего дня в подобных условиях невозможно! Значит, собраться нужно до вечера, дабы до сумерек пройти верст хотя бы двадцать – двадцать пять. Да, так будет лучше.

А что потом?

Надо думать, что потом. Итак, если Бергарский собирается атаковать Львиные Врата (а на кой еще ему могли понадобиться осадные орудия?), ему не миновать Данапр . Мосты через реку сожжем заранее – броды-то еще найти надо, а когда (или все же если?) найдут, я надеюсь, мы сумеем хоть на пару-тройку дней задержать врага. В идеале, конечно, было бы неплохо продержаться до подхода короля… Возможно, мне действительно удастся сбить темп продвижения противника, а уж там поспеет – очень сильно на то надеюсь! – Когорд с войском.

Вот только сколько этого войска будет у него под рукой, скольких он успеет собрать помимо гвардии? Тысяч восемь – десять? И это призванные мужчины, а не бывалые ветераны прошлой кампании – последние в большинстве своем стянуты к Волчьим Вратам. Когорд не пойдет на ослабление войска сына, и это правильно – лехи наверняка нападут и по ту сторону гор. Значит…

Значит, у моего тестя будет очень мало шансов победить, особенно учитывая тот факт, что у него нет орудий.

А что могу сделать я? Ну, у меня в дружине немало опытных стражей, в свое время вырезавших не один дозор степняков. Если сделать все грамотно, мы можем напасть на ночную стоянку лехов – все равно шансов на успешную атаку обоза при свете дня у нас нет. Почему обоз? Да потому, что все орудия, или практически все, сейчас находятся в обозе. Почему днем нельзя? Потому, что Бергарский не дурак, и свои козыри для финальной битвы он будет беречь как зеницу ока. Наверняка непосредственно обоз охраняют значительные силы пехоты, да и гусарию он держит где-то неподалеку. А вот на ночь (будем предполагать, что Бергарский выстраивает из обоза вагенбург) прячет значительную часть войска в укрепленном телегами лагере. Но! Ночью сквозь посты часовых сможет подойти и небольшой отряд, да с особой целью – заклепать, а если получится, то и подорвать пушки. Может быть, взорвать даже хранилище пороха. Хотя нет, это самоубийство – их ведь наверняка хорошо охраняют, как и орудия. Просто так не возьмешь – даже если благополучно миновать посты охраны, поднимется шум… А если мы сами поднимем шум?! Имитируем атаку на лагерь? Или даже реально нападем, вырезав до того часовых с обеих сторон вагенбурга? И спустя некоторое время бросив в атаку спешенных «драконов»?

А что, это мысль! Поднявшаяся неразбериха позволит нашим людям внезапно перебить артиллерийскую прислугу и, быть может, подорвать сколько-то пороха… Кстати, а где лехи держат лошадей ночью? Внутри периметра вагенбурга, что логично, или жалеют лошадок, оставляют на ночной выпас? Если так, можно атаковать еще и кавалерией в сторону выпасов – таким образом, мы убьем сразу трех зайцев!

Вот только одна проблема – впереди Бергарского следуют десятки разъездов торхов. Помимо разведки они жгут, грабят, насилуют и убивают, а заодно обеспечивают лехов фуражом и отчасти провиантом. Сейчас, когда они миновали рубежи стражи и вольных пашцев, еще способных постоять за себя, торхи зальют кровью земли беззащитных кметов…

И это нам на руку. Поверив в свою безнаказанность, они начнут дробить свой загон на небольшие отряды по сотне-полторы воинов. А у войскового старшины (как там его, Карима, Карива?.. Ах да, Карева!) под четыре сотни бойцов из тех, кто чего-то стоит в бою. Если поделить отряд пополам, то вполне можно нанести одновременно два-три чувствительных удара, уничтожив сколько получится торхов, и, снова объединившись, уходить. Степняки сбросят ход, вновь сольются в орду, свое продвижение чуть-чуть, но ведь наверняка замедлят и лехи… А после кочевники бросятся вдогонку, мстить и смывать с себя позор нерешительности – как только поймут, что противостоящие им силы ничтожно малы. Но если разыграть все верно, Карев уведет торхов под сабли и огнестрелы моих воинов…

Итак, решено! Отправляю гонца к войсковому старшине, пусть выступает навстречу степнякам. Связь будем держать через посыльных, думаю, послезавтра к вечеру уже встретимся. Естественно, еще одного гонца к Когорду – свои планы дополнительно изложу на бумаге, – и, конечно, к отцу.

Вот только ему-то как быть? Идти на соединение со мной, Когордом или продолжать держать границу? Вообще-то полторы тысячи его рубак (да еще столько же можно собрать, не особенно-то и ослабив стражу) в бою будут нелишними. Но! А если за Бергарским последует вторая волна кочевников, и еще большая? В конце-то концов, что Когорд, что покойный Шагир оценивали возможности торхов в десять тысяч воинов, даже с учетом потерь прошедшей кампании. А это значит…