Бегущий без сна. Откровения ультрамарафонца - Дин Карназес Страница 10

После получения диплома бакалавра я поступил в магистратуру Калифорнийского политехнического университета в Сан-Луис-Обиспо. После магистратуры наступил черед Школы бизнеса и управления Макларен Университета Сан-Франциско. Теперь я гораздо серьезнее относился к учебе, что удивляло даже меня самого. Мне больше нравилось карабкаться по корпоративной лестнице, чем по скалам.

Пока я учился в колледже, мы с Джули были вместе. Гибель Пэри сблизила нас еще больше. Джули получила диплом, вернулась в Калифорнию и вскоре после этого вышла за меня замуж. Мы отлично устроились в Сан-Франциско – городе, который оба любили. Я начал строить карьеру в отделе маркетинга медицинской компании, прилично зарабатывал, и мы жили счастливо, как идеальная семья яппи ^[19]. Мысли о прошлом постепенно улетучивались, я старался не думать ни о чем, кроме настоящего. В тот момент меня все устраивало, по крайней мере настолько, насколько я мог оценить.

Однако время шло, работа начала меня напрягать все сильнее, и даже возможность оплачивать большие взносы за машину и жилье не облегчала это давление. Мне все больше приедались и командировки, и долгие часы на встречах, деловых ужинах, коктейлях. Сначала все это было очень впечатляюще, но в какой-то момент я почувствовал внутреннюю пустоту. Мне чего-то не хватало в жизни.

Я не испытывал от работы того удовлетворения, которое, как мне казалось, обязательно должно присутствовать. Ну и что с того, что у меня была степень магистра бизнес-администрирования и шестизначная зарплата? Я не мог заполнить работой тот вакуум, который образовался в моей жизни. Я подспудно начал стремиться заполнить эту пустоту, хотя даже и не представлял чем.

Однажды, в канун моего тридцатилетия, я занимался обычным на тот момент делом – мечтал о несбывшемся, как телефонный звонок внезапно выдернул меня из моих грез.

– Дин, это доктор Найш.

Найш был СЕО крупной компании, которую мы уже несколько месяцев пытались привлечь в качестве клиента.

– Совет директоров обдумал ваше предложение, и я счастлив сообщить, что мы готовы заключить с вами контракт.

Я изо всех сил сжал кулак, чтобы не завопить от восторга.

– Мы будем рады с вами работать, ребята, – продолжал Найш, – я попрошу помощника назначить встречу на этой неделе.

– Ура! – закричал я, как только повесил трубку. Нашей компании позарез был нужен этот контракт, и такую новость стоило отпраздновать. Я позвонил начальнику, чтобы передать ему это известие.

– Да-а-а! – закричал он в трубку.

Мне было слышно, как он нажимает кнопки на калькуляторе.

– Ты знаешь, какая премия тебя ждет?!

Внезапно я почувствовал себя вымотанным, осознал, что мне все равно: премия могла быть большой, но давление, которое я испытывал на работе, было гораздо больше. Каждый день на меня сыпались десятки голосовых сообщений и сотни электронных писем, я едва успевал справляться с обрушивающимся на меня валом. В какой-то момент эта суета начала управлять мной, а я просто изо дня в день реагировал на происходящие события. Я ни к чему не стремился по собственной воле и не чувствовал удовлетворения от проделанной работы. Поначалу деньги имели значение, потому что у меня раньше их не было, но теперь, когда мне удалось сделать небольшие накопления, я осознал, что в жизни должно быть что-то большее, чем постоянное стремление пополнять эти запасы.

Большую часть взрослой жизни я только и делал, что успевал точно в срок закончить одно дело и тут же гнался за новым. Прошло уже так много времени с тех пор, как я в последний раз размышлял о жизни, что я уже не был уверен, что именно оставалось для меня важным. Жизнь летела так быстро, что у меня не было времени заглянуть внутрь себя. Мне казалось, что все вокруг плыли на той же глубине и их это устраивало. Всех нас завертел круговорот важных встреч и дорогих обедов, переговоров, в которых нельзя уступить, выгодных сделок, которые проворачивались в шикарных гостиницах, где вешалки для полотенец с подогревом, а махровые халаты украшены монограммами. Я постепенно привык к жизни в высшем обществе, к премиям и персональным финансовым бонусам. Появлялись все новые привилегии, и мое будущее выглядело блестяще. Но чувство, что мне чего-то не хватает, не отступало, я больше не мог его не замечать. Я двигался быстро, в этом я был уверен, но вперед ли? Мне нужны были ясность и осмысленность движения, и, возможно, мне не хватало приключений.

Что-то надломилось во мне в тридцатый день рождения. Утром Джули принесла завтрак в постель, что было очень приятно.

– С днем рождения, дорогой, – она улыбнулась и налила мне кофе, – ты можешь поверить, что тебе тридцать?

Этот простой вопрос, безобидно слетевший с ее губ, вогнал меня в абсолютный ступор. Впервые в жизни я осознал: мне тридцать лет! Как такое возможно? Мне казалось, что я еще даже не начинал жить. Как так получилось, что мне уже тридцать? На что ушли годы?

В тот момент я начал осознавать, что тратил жизнь впустую. Все, что имело для меня значение, – дружба и поиски нового, саморазвитие и чувство значимости – все исказилось под действием денег и вещей, на которые я их тратил. Я разочаровался в прелестях корпоративной жизни. Мне остро не хватало места, где я мог бы стать ближе к природе, познать свои возможности, подальше от офиса компании в здании корпорации в большом городе с переполненными торговыми центрами и людьми, которые оценивают других по машине (а у меня, конечно же, был новый Lexus).

Мне было необходимо пространство, где я мог бы свободно вздохнуть, разобраться с собой и понять в итоге, что для меня самое значимое в жизни. Я искал возможность раскрыть глаза и свежим взглядом посмотреть на мир.

– Милый, все в порядке? – спросила Джули. – Ты выглядишь так, как будто ты очень далеко отсюда.

– Нет, не в порядке, – ответил я. – Я запутался. Мне кажется, я застрял в повседневной рутине. Я работаю по двенадцать часов в день, и я не понимаю, что для меня действительно важно. Я боюсь, что через тридцать лет я проснусь на том же месте, где сейчас, только я буду лысым и весь в морщинах… и очень толстым. И мне горько.

– Ой, – сказала она, – может, кофе слишком крепкий?

– Вчера в газете я прочитал историю о покорителе Эвереста, который первым взошел туда без дополнительного кислорода, – сказал я. – Все считали, что почти невозможно подняться на самую высокую гору в мире без кислородных баллонов, но этот парень пошел и сделал это. После восхождения журналист спросил его, зачем же он пошел туда умирать, и знаешь, что он ответил? «Я пошел туда не умирать, я поднялся туда, чтобы жить».

Джули вежливо слушала меня, но я видел, что она не совсем понимает.

– Мне не хватает моей сестры, – сказал я, – я скучаю по тем временам, когда мы были рядом. Я хочу снова собрать вместе всю семью. Меня тошнит от того, что работа стала центром моей жизни, она меня разрушает. Мне чего-то не хватает. Тридцать лет – не рано для кризиса среднего возраста?