Очень странные Щеппы - Сэмюэл Дж. Хэлпин Страница 4

– Что это за дрянь, дорогая? Отходы в корыте для свиней и то выглядят аппетитнее. Я лучше проглочу набор кеглей для боулинга, чем буду мучить себя этими сющи.

– Суши – это здоровая еда, бабушка, – пустилась тогда в объяснения Поппи. – Водоросли нори, которыми они обёрнуты, богаты витаминами и минералами. Это полезно для здоровья. Нельзя есть сладкое всю жизнь.

– Никто ещё не выжил на одних лишь сладостях, – вставила мама.

– Ну а я попробую, – не отступила бабушка. – Лучше умереть вкусной смертью, чем жить безвкусной жизнью. Таков мой девиз в отношении как стилей одежды, так и еды.

То утро, как и следующие несколько дней каникул, пока в окна барабанил дождь, Поппи провела за сортировкой пуговиц по цвету, форме и размеру. Их у бабушки были тысячи банок. Она постоянно покупала ношеные вещи, только чтобы срезать с них пуговицы, после чего сдавала вещи обратно в магазин.

Рядом с рабочим столом бабушки висел носок, куда она бросала ненужные пуговицы. Поппи быстро уяснила, что в конце дня его содержимое следует вытряхивать в одну из банок, прямо как мусор из корзины. Затем она перебирала их с помощью широкого подноса, словно золотоискатели на канале «National Geographic». Она уже успела найти среди пуговиц целую россыпь замечательных вещиц: напёрстки, беруши, маленький игрушечный кораблик, синие стеклянные шарики, кусочки цветного стекла, скрепки. А также кое-что, на взгляд Поппи, очень странное – маленький гребень с резным женским портретом.

– Костяной, полагаю, – сказала бабушка, изучив гребень под увеличительным стеклом. – Да, он определённо из кости.

– Из чьей кости?

– Китовой, полагаю, – рассудительно произнесла бабушка. – Или, возможно, носорожьей. Раньше чего только из костей не делали: корсеты, флейты, лопаты, пуговицы, даже дома.

Поппи поёжилась.

– В моей коллекции есть банки с пуговицами отовсюду. Кто-то, должно быть, спрятал в этой гребень, – сказала бабушка, нахмурившись. – В пуговицах заключена магия. Пуговицы закрывают куртки, карманы и сумки. Они держат вещи скрытыми от посторонних глаз. Не пропускают ничего внутрь и не выпускают ничего наружу. Если бы я не хотела, чтобы кто-то что-то нашёл, я бы спрятала это в банке с пуговицами.

– Можно я возьму его себе? – спросила Поппи, взяв гребень.

– Конечно. Носи его в волосах.

Поппи была не в восторге от идеи носить у себя на голове кусок старой кости. Но она примерила гребень ради бабушки.

Где-то в середине этой масштабной операции по сортировке пуговиц Поппи решила, что бабушке пригодилась бы целая отдельная комната для пуговиц.

– Куда ведёт эта маленькая дверь, бабушка? – громко спросила Поппи, стоя в чулане на втором этаже.

– Кажется, в старую кладовую для сахара, – донёсся снизу бабушкин голос. – Я не поднималась по этой лестнице последние шестнадцать лет, поэтому не могу быть уверена. Больная нога, знаешь ли. Во всех старых домах Пены есть кладовая для сахара, что-то вроде маленького чердака. Так постановил городской совет.

Поппи перелезла через ящики со всякой ерундой и пыльными костюмами, что бабушка успела накопить за многие годы, и потянула за дверцу. Она была заперта.

– А ключ есть?

– Я его потеряла, – вздохнула бабушка. – Тебе придётся воспользоваться скрепкой или ещё чем-нибудь, чтобы вскрыть замок.

Поппи поискала среди окружавшего её пыльного беспорядка и нашла стопку пожелтевших счетов, соединённых скрепкой. Руби Гаттс, лучшая школьная подруга, научила её вскрывать замки. Руби была как сорока. Она могла проникнуть куда угодно: в коробку с выпечкой мисс Баум, в шкафчик с тестами мистера Гилларда. Бабушка разрешила Руби приехать и пожить у них несколько дней перед началом школьных занятий.

Пара ловких движений – и маленькая дверца отворилась. Поппи протиснулась внутрь.

«Будь я хотя бы чуть-чуть крупнее, – подумала она, – я бы не пролезла».

Бабушка была права. Помещение действительно напоминало маленький чердак. Поппи смогла поместиться в эту комнату-шкаф, но для этого пришлось улечься на живот. Прямо над ней была крыша, и у Поппи возникло такое чувство, будто её запихнули в кукольный домик. Ей не терпелось показать эту комнату Руби, когда та приедет.

Стены закрывали бесконечные ряды коробок с кусковым сахаром. Похоже, здесь многие годы никто не бывал.

Поппи услышала, как бабушка открыла на кухне упаковку с печеньем.

– Ты пойдёшь со мной к врачу? – громко спросила бабушка.

Поппи не ответила. Она почувствовала что-то под собой. Что-то внутри своего кармана. Повернувшись на бок, она достала кошелёк, который подобрала в поезде пару дней назад. Сегодня Поппи впервые с приезда в Пену надела мандариновое платье.

Она собиралась поискать ту женщину на платформе или отдать кошелёк в бюро находок на станции, но, увидев ожидающую её бабушку с Черчиллем, она так обрадовалась, что всё остальное вылетело у неё из головы.

Кончиками пальцев девочка потянула замочек молнии. Внутри кошелька обнаружилось несколько вещиц, к которым Поппи не горела желанием прикасаться (мятый носовой платок, вымазанные в ушной сере беруши и ментоловые конфеты). Но ещё там оказалась старая потёртая книжечка размером не больше тоста. По краям торчали нити. Зелёная ткань переплёта показалась Поппи знакомой.

– Поппи?

Поппи выползла из кладовой и убрала кошелёк и книжечку назад в карман платья, чтобы изучить их потом на досуге. Спускаясь по лестнице к входной двери, она ощутила крошечный укол раздражения: жаль, что бабушке было назначено к врачу именно сегодня. Она пыталась слушать, что говорит бабушка, пока Черчилль бежал впереди них по улице, но её внимание постоянно ускользало, а руки то и дело теребили шёлковую обложку лежащей в её кармане книжки.

Три
Уксус

В приёмной врача пахло, как в гостинице, где Поппи останавливалась вместе с тётей в ночь несчастного случая с мамой. Плакаты на стенах выцвели, а заламинированные стенды, призывающие тщательно мыть руки, пошли пузырями и отслаивались.

Поппи почесала шею и оттянула колючий ворот вязаного джемпера. Утро выдалось на удивление холодным, но сейчас она жалела о своём решении одеться по погоде. Джемпер был ещё одним её творением. И хотя поначалу она думала, что сочетание коричневой, фиолетовой и белой шерсти – это оригинальная идея, в итоге пришлось признать, что джемпер был похож на то, что обычно набрасывают поверх дивана.