Моя сестра Джоди - Жаклин Уилсон

Джоди. Это было самое первое слово, которое я сказала в своей жизни. Большинство детей первым делом лепечут «мама», «папа», «пить» или «мишка». Возможно, каждый ребенок самым первым называет то, что больше всего любит. Я сказала Джоди. Моя сестра. Ну ладно, на самом деле я сказала Доди, потому что не могла еще справиться с «дж», но точно знала, что я имею в виду.

С ее имени начиналось мое каждое новое утро.

– Джоди? Джоди! Просыпайся. Пожалуйста, просыпайся!

Разбудить ее утром – дело почти безнадежное. Сама-то я просыпаюсь рано, в шесть часов, иногда и раньше. Когда я была маленькой, я возилась в своей кровати, чтобы отыскать трех своих «ночных» медвежат, а затем устраивала им утреннюю пробежку вверх и вниз по моему одеялу. Я поднимала коленки, и медвежата взбирались по ним вверх, а затем скатывались вниз как с горки. Потом медвежата усаживались, зарывшись глубже в одеяло, и начинали с удовольствием завтракать воображаемой овсянкой.

Мне так рано съесть что-нибудь не дозволялось. Мне даже вставать не разрешали. Хорошо стало, когда я начала читать. Иногда до звонка будильника я успевала прочитать целую книжку. Затем я лежала, глядя в потолок и придумывая разные истории. Так я ждала, насколько хватало сил, а затем забиралась в постель к Джоди и, шепча ее имя и слегка тряся сестру, начинала рассказывать ей свою новую историю. Мои истории всегда были про двух сестер. Они, эти сестры, вместе попадали сквозь платяной шкаф в волшебную страну, или поступали в театральную школу и становились знаменитыми актрисами, или отправлялись на бал в великолепных длинных платьях и танцевали там в своих хрустальных туфельках.

Как я уже говорила, разбудить Джоди утром ох как непросто. Ночью она словно проваливается в глубокий темный туннель, и ей нужна целая вечность, чтобы выбраться из него назад, на поверхность. Но вот наконец она приоткрывает один глаз и тут же машинально обнимает меня. Я прижимаюсь к Джоди и продолжаю свой рассказ. Время от времени мне приходится подталкивать ее локтем и спрашивать:

– Ты уже совсем проснулась, правда, Джоди?

– Я не сплю, – бормочет она в ответ, но я продолжаю легонько толкать ее, чтобы убедиться, что так оно и есть.

А когда Джоди в самом деле просыпается, она иногда начинает рассказывать свою историю, например, о том, как две сестры, словно две королевы, вдвоем правят волшебной страной, и ежедневно выступают в своей телевизионной мыльной опере, и весь вечер, до самой полночи, танцуют на балу. Друг с другом.

У Джоди истории всегда получаются намного лучше моих. Я уговаривала, умоляла ее записывать их, но Джоди и слышать об этом не желала.

– Давай-ка лучше ты записывай их для меня, – сказала она. – Это же ты у нас хочешь стать писательницей, а не я.

Да, это правда, я хотела сочинять свои собственные истории. И сама же их иллюстрировать.

– Если хочешь, я буду помогать тебе с темами, – предложила Джоди. – А еще ты можешь сделать все рисунки, а я их раскрашу.

– Если только ты будешь делать это аккуратно и правильными красками, – сразу предупредила я, потому что Джоди иногда может раскрасить лица зеленым, а волосы сделать синими. Просто так, потому что это прикольно.

– О’кей, мисс Привереда, – согласилась Джоди. – Я тебе помогу, но только это вовсе не то, чего мне хочется по-настоящему. Я хочу стать актрисой, вот чего я хочу на самом деле. Представляешь, я стою на сцене, кругом горят огни, и все смотрят на меня и слушают, боясь пропустить хоть одно мое слово!

– Может быть, из какой-нибудь моей истории можно будет сделать пьесу, и ты сыграешь в ней главную роль.

– Да, и это будет бешеный успех, и мне предложат миллион миллионов за то, чтобы я снималась в фильмах, и мы с тобой будем жить в большом-большом особняке, – подхватила Джоди.

– А на что он похож, этот особняк? – спросила я. – У него есть башня? А можно, наша комната будет наверху той башни?

– Там все комнаты будут нашими, но, конечно, мы устроим одну особую комнату на самой вершине башни, только я не позволю тебе отращивать слишком длинные волосы, – она откинула в сторону одну из моих косичек. – Не хочу, чтобы ты вывешивала их из окна и позволяла забираться по ним в башню всяким злым старым ведьмам.

Тут Джоди толкнула меня в бок локтем. В последнее время Джоди часто спорила и ругалась с нашей мамой. Она часто называла ее ведьмой – и даже хуже (но это только себе под нос).

– Не волнуйся. Мои косички всегда будут аккуратно связаны. Ведьмам вход запрещен, – ответила я, хихикая. Правда, при этом мне было чуточку жаль маму.

– А как насчет прекрасных принцев?

– Вот это уж точно нет, – заверила я. – В Особняке с башней будем только мы с тобой и станем там жить вдвоем. Долго и счастливо.

Это было нашим обычным дурачеством, утренней игрой, хотя я относилась к ней серьезнее, чем Джоди. Я нарисовала наш воображаемый особняк без передней стены, наподобие кукольного домика, чтобы можно было изобразить каждую комнату. В них я нарисовала для нас с Джоди огромный черный плюшевый диван с двумя сидящими по его краям большими игрушечными черными пумами. Еще там были две настоящие черные кошки, которые лакали молоко из блюдечек на кухне, и два живых, свернувшихся в своей корзинке, пуделя, и два черных пони, щипавших траву в загоне, устроенном позади нашего розария. Каждую розу в нем я раскрасила очень аккуратно, по отдельности, сделав одну темно-красной, другую просто красной, персиковой, очень бледно-розовой, желтой и белой. Я даже попыталась нарисовать отдельно каждую травинку и пыхтела над ними полчаса, пока у меня рука не заболела.

Еще я нарисовала нам кровать с балдахином с красными бархатными занавесками и рубиновую люстру, а одну из стен у меня целиком занял телевизионный экран. Еще у нас в подвале особняка был выложенный изумрудной плиткой бассейн (в нем плавали два ручных дельфина) и садик на крыше между башнями, где среди веток цветущих деревьев порхали дрозды и жаворонки.

В библиотеке я крошечными буковками написала на корешках название каждой книги и нарисовала каждую баночку и тарелку на кухонных полках. Я подарила нам с Джоди комнату для игр с батутом и трапецией, с музыкальным автоматом и одной из тех машинок, из которых с помощью специального приспособления можно выуживать маленьких плюшевых медвежат. Маленьких медвежат всех цветов радуги я тоже нарисовала, и еще полку с большими медведями в нашей с Джоди спальне, и еще полку со старомодными куклами, у которых настоящие волосы и стеклянные глаза, а еще прекрасного коня-качалку, достаточно большого, чтобы на нем можно было усесться вдвоем.