Часы времени - Василий Акулов Страница 23

— Вам плохо? — спросил Фомичев, видя, как замерла старушка в проходе.

— Проходите, — жестом пригласила Марфа Семеновна ребят, — раздевайтесь.

— Спасибо, — вежливо откликнулись девочки.

Женщина не знала, что и предположить. Потом, чтобы не зацикливаться на этом, она просто решила, что ей было что-то типа видения, которое воплотилось именно сейчас, спустя восемьдесят пять лет. Людям снятся вещие сны, а вот у нее видение.

— Проходите, — отбросив одолевающие мысли, повторила Марфа Семеновна, — садитесь. Я как чувствовала, что вы сегодня зайдете ко мне. Купила печенье.

Воронцова уже догадалась, что это была за женщина, и потому всматривалась в ее лицо, пытаясь найти черты, которые делали бы эту бабушку похожей на ту девочку, которую Дина видела буквально несколько дней назад. Но от прежней девчушки остался только вздернутый кверху нос.

— Как вы себя чувствуете? — вежливо спросил мальчик.

— Прекрасно, не волнуйся, — ответила женщина, — вы посидите, а я пока чайник поставлю.

— А у вас есть фотографии? — как бы невзначай спросила Диана.

— Да. Вы хотите посмотреть?

— А возможно?

— Разумеется. Марфа Семеновна сходила сначала на кухню, потом вернулась, достала с полочки большой и увесистый альбом, положила на круглый стол, покрытый бархатной скатертью, раскрыла альбом и пригласила детей к столу посмотреть.

— Вас что-то конкретно интересует или просто любопытно?

— Вы не удивляйтесь, — начала Диана, — но мы бы хотели взглянуть на вас, когда вам было примерно столько, сколько и нам.

— Есть у меня несколько детских фотографий. — Марфа Семеновна начала листать альбом.

Старушка перебирала фотографии в руках и снова подумала, что странно как-то все получается. Эти ребята интересуются именно тем временем, когда она их и видела. А может, просто очередное совпадение?

Наконец карточки были найдены, и дети с интересом принялись их рассматривать. Воронцова поняла сразу, что это именно она, та девочка Марфа. И хотя Дина ожидала этого и почти была уверена, но все равно это было где-то откровением. Подруги переглянулись и сделали таинственные лица. Марфа Семеновна смотрела на детей и заметила огоньки в их глазах.

— Чему вы так радуетесь?

Девочки, может быть, и ответили бы, чему они радуются, но ведь бабушка ничего не спрашивала у них. Они-то надеялись, что она хотя бы скажет, мол, где-то я вас видала, ребятки. Тогда бы завязался разговор и можно было бы все объяснить.

— Просто интересно посмотреть на вас, когда вы были такой же девочкой, как и мы, — ответила на вопрос Полина.

— Может быть, вы расскажете нам, — попросила Воронцова, — о том времени, о том, как строилась церковь. Нам это очень интересно. Мы были в нашем музее и слышали кое-что. Только у нас складывается такое впечатление, что это далеко не все.

— Мне говорил Артем, — бабушка нежно посмотрела на мальчика, — что вас это может заинтересовать. Хорошо, я вам расскажу. Строилась наша церковь года три или два, это я уже не помню. Но закончилось ее строительство в четырнадцатом году. Этот год для нашего поселка был очень трудным. Было очень много всяких хулиганов, которые крали у людей последние ценные вещи. Люди были напуганы и сидели по домам, носа лишний раз не высовывали.

— У вас тоже украли что-нибудь? — спросил Фомичев.

— Была у моей мамы старинная иконка с Николаем-угодником, а потом у нас исчезли еще прабабушкины сережки из какого-то, я не разбираюсь, камня драгоценного. Он был зеленым. Мама как-то его называла, но я не помню. И каждая серьга состояла из трех таких небольших камушков.

— Может, это изумруд? — предположила Диана.

— Ну да, что-то вроде, — кивнула Марфа Семеновна. — Так вот, эти бандиты много наворовали в поселке, и никто не мог их поймать. Правда, за день до открытия самой церкви убили двух прямо рядом, с храмом во дворе, но убили сами соучастники. Ценностей так и не нашли. А эти двое, говорят, были самыми главными — отец и сын. После того как их не стало, долго еще слонялись тут всякие, искали что-то. Чем все это кончилось — я не знаю.

— Но ценности не найдены? — спросила Полина.

— Да вроде нет.

— А что с церковью?

— На следующий день с утра поднимали колокола. Вы, наверное, знаете, что случилось большое горе? Самый большой колокол упал и раздавил Ивана Сергиева, того самого, который строил эту церковь и так много сделал для города.

— Да, — грустно сказала Дина, — нам в музее говорили об этом. И в честь этого зодчего назван наш город.

— Колокола все же потом подняли, — продолжила бабушка, — и первая служба была посвящена Сергиеву.

— Как это символично, — задумчиво произнесла Полякова, — и красиво.

— Да уж, очень красиво, — с недоумением произнес Артем.

Все немного помолчали. Воронцова посмотрела на часы. Время пролетело незаметно, надо было возвращаться домой. Настроение упало, потому что девочка рассчитывала на то, что они все расскажут Марфе Семеновне, обсудят, поохают.

Но одно дело рассказывать про такие вещи ребятам, своим одноклассникам. Они все свои и всё поймут как надо. И совсем другое дело со взрослыми. Они настолько заморочили себе головы со всякими там сложностями и условностями, что, прежде чем поверить в то, что действительно есть, будут непременно долго сопротивляться и спорить. Хорошо, если они вообще смогут воспринять то, что им говорят. Есть такое мнение, что старики как дети. Быть может, это и на самом деле так. Дине очень хотелось рассказать Марфе Семеновне о том, почему та их видела в своем детстве, показать эти волшебные часы, поговорить. Душа просто жаждала поделиться таким открытием с кем-нибудь одновременно взрослым и невзрослым. А старушка как раз подходила под такое определение. Дина могла бы сейчас просто напрямик спросить Марфу Семеновну о том, не видела ли она их раньше. Но что-то останавливало ее.

— Что-то вы загрустили? — старушка суетливо встала и пошла на кухню, и уже оттуда донеслось: — Сейчас чай пить будем.

Ребята переглянулись.

Пока Марфы Семеновны не было, Диана негромко произнесла:

— Мне хочется все ей рассказать.

— Ты с ума сошла? — покрутил у виска Артем.

— Придумала. Она тебе все равно не поверит.

— А мы ей часы покажем.

— Все равно не поверит.

— А мы ее в прошлое переместим, — не сдавалась девочка.

— Ага, и ее хватит удар. Тогда что делать будешь?

— Но мы ведь предупредим, — вмешалась Поля, которой тоже не терпелось поделиться новостью с этой бабулькой.

— Чем она вам приглянулась? — спросил мальчик.

— Она одинокая, и ей скучно одной — мы ее немного развеселим. В комнату с чайником в руках вошла бабушка. Она поставила его на стол, вынула из серванта чашки и снова вышла на кухню.