Призрак Оперы - Гастон Леру Страница 9

Пока они рассказывали об этих неожиданных вещах тономторжественным и доверительным, я смотрел на Ришара. В свои студенческие годы онбыл известен как мастер различных мистификаций, и консьержи бульвара Сен-Мишельмогли засвидетельствовать, что он заслужил эту репутацию. Казалось, он получалудовольствие от блюда, которое ему предлагали. Он не упустил ни одного кусочкаэтого блюда, хотя приправа к нему была немного мрачной из-за смерти Бюке. Ришаруныло покачал головой, и, по мере того как Дебьенн и Полиньи говорили, его лицопринимало выражение испуга. Казалось, он горько сожалеет, что стал директоромОперы теперь, узнав о привидении. Я бы не смог лучше сымитировать это выражениеотчаяния. Но в конце концов, несмотря на все наши усилия, мы не смогли нерассмеяться в лицо Дебьенну и Полиньи. Видя, как мы перешли от глубокого унынияк дерзкому веселью, они повели себя так, будто решили, что мы сошли с ума.

Ришар, почувствовав, что шутка слишком затянулась,полусерьезно спросил:

– Но чего хочет этот призрак?

Полиньи подошел к своему столу и вернулся с копиейинструкций для администрации Оперы.

Они начинаются словами: «Администрация должна придаватьпредставлениям Национальной академии музыки блеск, который приличествуетлучшему французскому оперному театру» и заканчиваются статьей 98:«Администратор может быть отстранен от своего поста: 1. Если он действуетвопреки положениям, предусмотренным в инструкции…» Инструкция была написаначерными чернилами и казалась совершенной копией той, что была у нас, однако вконце был добавлен параграф, написанный красными чернилами странным, неровнымпочерком. Он наводил на мысль о ребенке, который еще учился писать и не умелсоединять буквы. Этот параграф был пятым пунктом, добавленным к четырем встатье 98: «5. Если директор задерживает больше чем на две недели ежемесячнуюплату, которая полагается призраку Оперы, выплаты должны продолжаться додальнейшего уведомления в размере 20 000 франков в месяц, или 240 000 франковза год».

Полиньи, поколебавшись, указал на этот последний пункт,который для нас, конечно же, явился неожиданностью.

– Это все? Он не хочет чего-нибудь еще? – спросил Ришар сабсолютным хладнокровием.

– Да, хочет, – ответил Полиньи.

Он полистал инструкции и громко прочитал:

– «Статья 63. Ложа No 1 в первом правом ярусе резервируетсяна все представления для главы государства.

Ложа No 20 бенуара по понедельникам и ложа No 30 первогояруса по средам и пятницам предоставляется в распоряжение министров. Ложа No 27второго яруса резервируется каждый день для использования префектом Сены иглавным комиссаром парижской полиции».

Затем он показал параграф, приписанный красными чернилами:

«Ложа No 5 первого яруса предоставляется в распоряжениепризрака Оперы на все представления».

В этот момент Ришар и я встали, тепло пожали руки своимпредшественникам и поздравили их с очаровательной шуткой, которая показывала,что старое французское чувство юмора по-прежнему живо. Ришар даже добавил, чтотеперь он понимает, почему Дебьенн и Полиньи покидают свои посты: невозможновести дела Оперы и бороться с таким требовательным призраком.

– Конечно, – серьезно ответил Полиньи. – 240 000 франков нерастут на дереве. И вы понимаете, во что нам обходится зарезервированная дляпризрака ложа номер пять первого яруса. Мы не можем продать абонемент на нее ивынуждены вернуть деньги, которые постоянный зритель заплатил за нее. Этоужасно! Мы не хотим работать, чтобы не поддерживать призрака! Мы предпочитаемуйти.

– Да, мы предпочитаем уйти, – повторил Дебьенн. – И давайтесделаем это сейчас. – Он встал.

– Но мне кажется, вы слишком добры к этому призраку, –сказал Ришар. – Если бы я имел такое беспокойное привидение, я бы не колеблясьприказал арестовать его.

– Где? Как? – воскликнул Полиньи. – Мы его никогда невидели.

– Даже когда он приходит в свою ложу?

– Мы его никогда не видели в ложе.

– Тогда почему бы не продать абонемент на нее?

– Абонемент на ложу призрака Оперы? Вот, мсье, вы ипопробуйте!

Мы наконец покинули кабинет. Ришар и я никогда так несмеялись».