В день пятый - Эндрю Джеймс Хартли Страница 79

Томас лежал на спине в дальней части кучи породы, удаленной при раскопках гробницы. Освобождая от заполнения погребальную камеру, рабочие насыпали большой пологий конус из песчаной почвы с камнями, превосходивший по высоте сам курган. Со своего места Томас мог наблюдать за всем раскопом, оставаясь невидимым, хотя темнота пока мешала что-либо разглядеть. Ночь стояла тихая и спокойная. Было еще слишком рано для металлического гула цикад.

Ватанабе приехал за полчаса до рассвета. Оставив машину в отдалении, он медленно приблизился к месту раскопок. Его движения были бесшумными, скрытными. Он захватил с собой фонарик размером не больше карандаша, но работал, почти его не включая. Ему потребовалось не больше пяти минут на подготовку, после чего он исчез с противоположной стороны кургана. Томас прислушался, но без всякого успеха, и в течение целых десяти минут ему казалось, что Ватанабе ушел.

— Где он? — шепотом спросил Томас.

— Внутри, — ответил Мацухаси, не шелохнувшийся на протяжении вот уже двух часов.

— Как он туда проник? Ведь вход здесь.

— Должно быть, там есть еще одна нора, прорытая тануки, о которой мы не знали, — предположил Мацухаси. — Мудрый ход. Это открывает ему доступ в еще не раскопанную часть кургана.

Прошло еще пять беззвучных минут, затем наконец послышались шаги Ватанабе, возвращавшегося из-за кургана. Томас рискнул выглянуть. Темнота быстро серела, и археолог убрал фонарик. Склонившись над землей, он шевелил одними только руками, о ттирая, очищая какой-то предмет с помощью чего-то вроде детской зубной щетки, работая с бесконечной осторожностью. Ватанабе был в перчатках, на земле он расстелил кусок брезента, однако эта аккуратная сцена нарушалась яростным бормотанием, нарастающим по мере того, как время шло. Археолог был в отчаянии, близок к панике.

Развернувшись, Томас осторожно спустился вниз, следя за тем, чтобы не столкнуть ни один камешек.

— Сколько времени сохраняется пыльца? — шепотом спросил он.

— Десятки тысяч лет, — ответил Мацухаси, по-прежнему не двигаясь. — Ее наружная оболочка практически не поддается разрушению. Пыльца может многое сказать о тех условиях, при которых тот или иной предмет попал в землю.

— Если она присутствует, — заметил Томас.

Помолчав, Мацухаси сказал:

— Он возвращается. Пора.

Дождавшись, когда над горизонтом покажется краешек солнца и затихнет радостный хор птиц, они двинулись вперед. Перебраться через отвал и спуститься к месту раскопок оказалось достаточно просто. Они не говорили и по-прежнему двигались бесшумно, не желая выдавать свое присутствие.

Ватанабе заметил их не сразу. Он выбрался из прохода, перепачканный землей, рассеянный, и уже начал собирать инструменты, но тут поднял взгляд и увидел их, в ожидании стоявших неподалеку.

На мгновение Ватанабе застыл, затем, словно рассчитывая снова выехать за счет личного обаяния, натянул фирменную улыбку. Без темных очков он выглядел старым, уставшим.

— С утра пораньше? — спросил он по-японски.

Мацухаси молчал, вытянувшись неестественно прямо, уставившись в землю, словно солдат во время смотра.

— Все кончено, — сказал Томас.

Он не испытывал торжества — лишь усталость и желание поскорее покончить со всем. Однако ему еще нужно было кое-что узнать.

— Расскажите мне об Эде, — продолжал Найт. — О моем брате. Из-за чего именно вы с ним поссорились?

— Я понятия не имею, о чем вы говорите, — ответил Ватанабе.

Томас оглянулся на Мацухаси, но аспирант застыл как парализованный, не в силах поднять взгляд на своего учителя.

— Скажи ему про пыльцу, — сказал Томас.

— Про какую еще пыльцу? — неубедительно пожал плечами Ватанабе.

Он не потерял надежды нагло отбросить все обвинения, уверенный в том, что ученик его не предаст.

— Ты что-нибудь знаешь о какой-то пыльце? — спросил он аспиранта, надвигаясь на него.

— Нет, сэнсэй, — пробормотал Мацухаси. — Я не знаю ни о какой пыльце.

Ватанабе усмехнулся, на этот раз искренне, похлопал по нагрудному карману, достал оттуда неизменные темные очки и сказал:

— Твой брат оказался дураком.

— Он приезжал за крестом? — сделав над собой усилие, спросил Томас.

Оглянувшись на Мацухаси, неподвижного и беспомощного, Ватанабе позволил себе улыбнуться еще раз.

— Ты бросаешь мне обвинения, которые ничем не можешь подкрепить. Твой брат был таким же. Скулил о том, что нужно похоронить подобающим образом какие-то… человеческие останки. — Покачав головой, Ватанабе презрительно фыркнул. — Странное занятие для священника, правда? Желание вернуть мертвецов, имена которых он даже не знал, в какую-то дыру под землей в другом конце света? — Он закатил глаза, показывая, какой это абсурд.

— Неужели это все? — с отвращением поинтересовался Томас. — Эд приехал сюда, чтобы вернуть кости в Неаполь, потому что отца Пьетро пожирало чувство стыда за то, что он продал мертвецов какому-то проходимцу? Только и всего? А что насчет креста? Символа рыбы? Его исследований?