Квазимодо на шпильках - Дарья Донцова Страница 4

Маленький мальчик, лет шести, сидевший черезпроход от нас, с интересом наблюдал, как я пытаюсь справиться с Федькинымиджинсами. Мой вам совет: совершая какие-нибудь действия и желая сохранить их втайне, вначале посмотрите по сторонам, не маячит ли поблизости ребенок летсеми. Детское любопытство плюс непосредственность – удивительный коктейль.

Один наш приятель, Ваня Рагозин, – отецдвух очаровательных близнецов. Жена его не работает, воспитывает восьмилетнихпроказников. Марина отличная мать. Никаких скандалов у них с Ванькой не бывает,они практически никогда не ругаются. Трения возникали лишь по одному поводу:близнецы обожали среди ночи залезть в супружескую кровать и лечь между отцом иматерью.

Пока дети были маленькими, Ванька стоическитерпел незваных гостей, но потом принялся внушать мальчишкам, что им следуетспать в своих постелях. Парнишки сопротивлялись как могли, выдвигаяразнообразные аргументы: им страшно, холодно, темно… Ванька злился и ругалМаринку, а та, оказавшись меж двух огней, чувствовала себя более чемнекомфортно.

И тут Рагозина отправили на неделю вкомандировку в Америку. Близнецы не растерялись и принесли отцу метровый списокс перечислением всего, что они желают получить. Ваня потряс перед ними«манускриптом» и сказал:

– Куплю все, но, если узнаю, что за времямоего отсутствия кто-то из вас спал у мамы в кровати, ничего не получите.

Близнецы поклялись, что даже не приблизятся кпорогу родительской спальни, и Ванька отбыл в Штаты.

Теперь представьте картину. АэропортШереметьево, огромный зал, набитый людьми. Маринка, разодетая, только что изпарикмахерской, держит близнецов, ради торжественного случая наряженных ввоскресные костюмчики.

Наконец появляется Ванька, толкающий передсобой тележку с багажом. Близнецы увидели две яркие коробки сроботами-трансформерами и заорали, перекрывая шум:

– Папа, пока тебя не было, с мамой никтоне спал!

Все присутствующие замолчали, повернули головыи стали с огромным интересом разглядывать бордовую от гнева Марину. Она потомпризналась нам, что хотела придушить мальчишек и с трудом удержалась от того,чтобы надавать им затрещин…

– Мама, – настаивал мальчик, тыча внас пальчиком, – зачем тетя дядю раздевает? Они спать ложатся?

Мать отвлекла любопытное дитятко:

– В окошко глянь, вон какие тучи!

Ребятенок переключился на другое зрелище.Мамаша повернулась к нам и прошипела:

– Совсем стыд потеряли, тут дети! Вотсейчас стюардессу позову, пусть вас ссадит!

– Да зови кого хочешь! – рявкнулФедька.

Я наконец сумела сдернуть с него брюки ипопыталась напоить рептилий. Крокодильчики, примотанные скотчем, выгляделиплохо: глаза закрыты, на мордах самое несчастное выражение. Воду они несобирались даже нюхать. Я наклонила стакан.

– Эй, поосторожней, – зашипелФедька, – все на меня льется.

Но я, не обратив внимания на его стоны,попыталась обнаружить у несчастных животных признаки жизни. Тщетно,крокодильчики ни на что не реагировали.

– Кажется, они умерли!

– Во, блин! – подскочил Федька. –Давай их отвязывать, не хочу сидеть с дохлыми аллигаторами.

– А может, они просто спят? –засомневалась я.

– Толку от тебя, – обозлилсяФедька, – живого от покойника отличить не можешь!

– Фиг их разберет, крокодилов этих!

Федька нажал на нос одной из рептилий. Неоткрывая глаз, крокодильчик цапнул его за палец. Лапиков взвыл, из укушенногоперста закапала кровь.

– Мама, – вновь заинтересовалсямальчишка, – а чего он кричит!

– Вообще обнаглели! – возмутиласьмамаша и нажала кнопку вызова стюардессы.

Я быстро накинула на Федьку плед.

– Прекрати визжать!

– Так больно же!

– Потерпи.

Тут появилась блондинка в синем костюме.Сначала она выслушала бабу, потом повернулась к нам:

– Что случилось?

Федька молчал, а я мигом сообщила:

– У него приступ язвы, болит очень.

Девушка кивнула и убежала. Спустя пару минутона вернулась, неся стаканчик.

– Выпейте, – велела она Федьке.

До моего носа долетел резкий запахвалокордина. От ближайшей подруги, врача, я очень хорошо знаю, что валокординпомогает при язве, как чернослив при косоглазии, но Федьке сейчас надо молчавыпить жидкость. Глянув на меня, Лапиков опрокинул в себя содержимоепластиковой емкости и пробормотал:

– Огромное спасибо, мне стало намноголегче.

Дальнейший путь мы проделали без особыхприключений. Федька тихо сидел в кресле, а я оставила всякие попытки напоитьили накормить рептилий.

Дома я отдала всем «золотые» «Ролекс» и лихонаврала, что целые дни не вылезала из теплой воды, покидая приветливый океантолько для того, чтобы слопать очередную порцию креветок. Мне очень не хотелосьрасстраивать домашних.

На следующее утро к нам прибежала Анька, женаФеди, и заявила:

– Лампа, забирай крокодильчиков!

– Зачем они мне? – попятилась я.

– Федька упал, в клинику отвезли, –пояснила Анька. – Тебе придется везти эту зеленую гадость профессору.

– Почему мне? – возмутилась я.

– Я боюсь аллигаторов, – честнопризналась она, – если они у нас еще денек проведут, с ума сойду.

У меня на языке вертелась масса справедливыхслов. Во-первых, мозг подрядился доставить Федька, во-вторых, он получил аванс,в-третьих, я ничем ему не обязана, в-четвертых…

– Ну будь добра, – взмолилась Анька.

– Ладно, – кивнула я и получилакоробку.

Ни одно доброе дело не остается безнаказанным!

Помня, что на улице вьюжно – ледяноймосковский февраль, – я замотала рептилий в шерстяной свитер. Ася и Васявели себя абсолютно спокойно, они вновь были похожи на дохлых. Поместивутепленных крокодилов в коробку, я запихнула ее в сумку, сунула на заднеесиденье и порулила по данному Анькой адресу, очень надеясь, что успею вернутьсядомой до прихода домашних.