Нежный фрукт - Галина Куликова Страница 3

– Да что ты! – возмутился Костик. – Я лично знаюодну даму, с которой у него был бурный роман.

– И какая она?

Элина вся обратилась в слух. Ей страсть как не хотелосьвыпускать из рук знаменитого физика, который ездил по всему миру с лекциями иподолгу жил за границей.

– Какая, какая, – пробурчал Костик, уже пожалев, чтосболтнул лишнее.

Первая любовь Грушина ему совсем не импонировала. Она носилароскошное имя Жанна, обладала пышными формами и ходила с мечтательным видом. Отнее постоянно пахло мылом и стиральным порошком, но, несмотря на избыточнуючистоплотность, она вполне могла появиться на людях в рваных чулках или в юбкес оторванным краем. Однажды, когда они большой компанией справляли Новый год,Жанна вплыла в ресторан в блузке, надетой наизнанку. Грушин вел себя как ни вчем ни бывало. Все дамы решили, что он настоящий джентльмен, и только Костикбыл уверен, что его друг попросту ничего не заметил.

– Она... М-м... Она всегда знала, чего хочет, –увильнул от ответа хитрый Белоусов. – Эта женщина не признавала слова«нет». Так что взбодрись и действуй.

Элина тяжело вздохнула и спрятала телефон в сумочку. Выйдяна веранду, она нашла глазами Грушина. Он сидел с байроническим видом иприхлебывал чай, мутный от невероятного количества сахара. Увидев своюспутницу, растянул губы в улыбке, которой вполне можно было напугатькакого-нибудь впечатлительного младенца, и сказал:

– Отличный был ужин, правда? Жаль, что он уже закончился.

«Еще бы на часы посмотрел демонстративно, – сердитоподумала Элина. – Господи, ну и как с ним быть?» Она чувствовала, чтоГрушин не испытывает к ней неприязни. И точно знала, что он готов создатьсемью. Так почему бы все же не попробовать довести дело до конца? Если он такойробкий, придется отбросить сантименты и действовать решительно.

Грушин тем временем вспомнил о том, что говорил ему Костик,и стал повторять про себя: «Расслабиться. Дышать глубоко и ровно. На все, чтоскажет Элина, отвечать улыбкой. Соглашаться с любыми ее предложениями».

– Да, ужин был замечательный, – сказала она. –Вообще вечер удался на славу. Прямо не хочется, чтобы он заканчивался.

Она пристально посмотрела на Грушина. Тот сидел с яснойулыбкой на лице и шумно дышал. Ни одна тень не омрачала его чело.

– Может быть, нам стоит его продолжить? – шагнуланавстречу своему счастью Элина.

Счастье в лице Грушина сделало очередной глубокий вдох,потом полный выдох и ответило:

– Можно и продолжить.

Элина едва верила своим ушам. Неужели победа?

– У тебя дома есть кофе? – быстро спросила она, чтобызакрепить успех. – Или заедем в магазин? Можно заодно купить бутылочкушампанского. Ты любишь шампанское?

– Мне по душе коньяк, – признался Грушин, стараясь невстречаться с Элиной глазами.

«Еще лучше, – подумала та. – Шампанским его врядли проймешь. Тут, действительно, нужно коечто покрепче».

Расплатившись по счету, оба принялись усердно собираться,хотя, в сущности, собирать было особо нечего. Грушин проверил, на месте ли егомобильный, а Элина бросила в сумочку зажигалку и сигареты. Потом онаприблизилась и решительным жестом взяла Грушина под руку. Это было уже явнымнарушением его личного пространства, однако он выстоял.

Недолго думая, они поймали такси и, не заезжая ни в какиемагазины, отправились прямо к Грушину домой. В машине Элина ликовала. Грушинустроился рядом с ней на заднем сиденье, и хотя они не держались за руки, всеже это была определенная близость. Настораживала только странная,законсервированная улыбка, не сходившая с его лица.

Элина почему-то была уверена, что стоит им оказатьсянаедине, и все пойдет как по маслу. Она возьмет инициативу в свои руки, иГрушин капитулирует. Он еще будет ей благодарен!

Грушин, в свою очередь, был весь нацелен на коньяк. Он точнознал, что без коньяка у него ничего не получится. Он вспомнил Жанну и попыталсявосстановить в памяти момент, когда на него накатывала волна желания. Черт егознает, почему это происходило. Кажется, потому, что Жанна ничего от него неждала. Она все время витала в облаках и была настроена благожелательно поотношению ко всему на свете. Любовь? Отлично. А если не любовь, то кино потелевизору. Тоже неплохо! Это ее добродушное приятие любого развития событийсловно снимало с Грушина ответственность. Кроме того, Жанна не обращалавнимания на антураж, на то, соответствовал ли Грушин ее представлениям оромантическом герое. Если честно, он почти никогда ничему такому несоответствовал. Он просто не умел.

Женщины казались ему существами особенными, настолькоотличными от него самого, что оторопь брала. Еще ни разу он не сумел разгадатьни одну из них. Женщины жили в странном мире эмоций, бесплодных мечтаний ибесконечных обид. Логика их поступков, ход их мыслей приводили Грушина взамешательство. Однако он все же был мужчиной. И его бесконечно привлекалаженственность. Все эти ухищрения, предпринятые ради того, чтобы нравиться: искользкий шелк, и тесемки, и кружевные штучки, выглядывающие из-под одежды, иперламутровые пуговицы, и завитые локоны... А еще ароматы, от которых в грудистановится тесно.

Элина рассматривала грядущее соблазнение Грушина как четкуюзадачу из разряда тех, которые она вписывала в своей ежедневник. Онавнимательным взором окинула дом, возле которого остановилось такси, и пока ониждали лифта, с интересом оглядывала подъезд. Грушин с прилипшей к лицу улыбкойневпопад отвечал на ее вопросы.

«Наверное, нужно было поменять постельное белье, –лихорадочно думал он. – Экономка уверяет, что белье должно бытьнакрахмалено до хруста. Или лучше вообще не тащить Элину в спальню? Диван,подранный поганцем котом, вполне сгодится для соблазнения».

Больше всего пугало то, что придется что-то говорить. Преждечем начать действовать. Придется смотреть ей в глаза. Глаза у Элины быликакими-то уж очень практичными. Нет, в глаза смотреть не хочется. Может быть,чтобы не встречаться взглядами, сразу погасить свет? Но что она в таком случаеподумает?

Грушин решил положиться на судьбу и вставил ключ в замочнуюскважину. Замок что-то недовольно проскрипел, но все-таки открылся. Хозяинквартиры переступил порог первым, попав в чернильную тьму коридора. Тьма пахлалавандой. Как, впрочем, и все его зимние вещи, включая шапки, наполненныеатласными пакетиками с травой. Этот запах напоминал ему не о лете, а оприходящей экономке, которая была одержима борьбой с молью.

Элина вошла в темноту вслед за Грушиным и ненатуральнохихикнула, сразу же наступив ему на ногу. Всей кожей он почувствовал, что воттутто и следует начать действовать. Схватить ее в охапку, долго страстноцеловать, а потом вести в комнату, срывая по дороге одежду и бросая ее прямо напол...

Эти мысли пронеслись в голове Грушина, словно ночнойэкспресс. Он протянул руку и включил свет. И поспешно сказал, когда Элинапопыталась снять туфли: