Смерть на кончике хвоста - Виктория Платова Страница 14

Наталья присела на ступеньки лестницы и неожиданнопочувствовала приступ глухой неприязни к автору письма: оставить ключ отквартиры в сомнительной деревянной утробе, в предательском узком гробу — ондействительно был идиотом. А если это письмо вытащила бы не она, Наталья, акакие-нибудь ушлые ребятишки, мастера поживиться за чужой счет? Заходите,друзья мои, и тащите из чужой квартиры все, что ваша душенька пожелает.

Не пойдет. Так не пойдет, господа хорошие.

Нужно подняться наверх и попытаться просунуть записку вместес ключом под дверь. Самый разумный выход из создавшейся ситуации. И Натальяпоплелась на шестой этаж.

Тума, все еще сидевшая на резиновом коврике под дверью,встретила ее как старую, но не слишком близкую знакомую: меланхоличнымпостукиванием лап по полу. Если таинственный Денис не ошибся с номеромпочтового ящика, то у Тумы имеются в наличии не хозяева, а хозяйка. И собакапринадлежит такой же таинственной, оставшейся за кадром Дарье. И с вероятностьюдевяноста девяти процентов эта Дарья живет одна, уж слишком откровенен тонписьма ее бойфренда. В противном случае он просто отдал бы ключ кому-нибудь издомашних Дарьи (матери, сестре, брату, сводному брату, внучатой племяннице,бабушке, страдающей артритом)… Сделав такие нехитрые выкладки, Натальярешительно сунула ключ в замочную скважину и повернула его. Дверь легкоподдалась, и Тума, с радостным визгом проскочив у Натальи под ногами, бросиласьв квартиру.

И тут же громко залаяла.

Что ж, сказав "а", нужно сказать и "б".Успокоенная этой нехитрой формулой, Наталья последовала за доберманихой. Изакрыла за собой дверь.

…Стоя в чужой прихожей, Наталья деликатно кашлянула.

— Простите, ради бога… Но ваша собака… Она потерялась.И я привела ее… Я звонила…

Никакого колебания воздуха. Квартира молчала. Даже Тума,скрывшаяся в недрах комнат, не подавала признаков жизни. Наталья присела на краешекпуфика, стоявшего под зеркалом в дорогой, красного дерева, раме, и осмотрелась.

Живут же люди!

Это вам не коммунальный рай с корытами и лоханками,подвешенными на крюках к потолку. Прихожая тускло поблескивала деревом,отражаясь в отделанном под мрамор полу. Прямо против Натальи, в незакрытомшкафу, висели дубленка, шуба и длинный плащ на малиновой подкладке. Только напуговицы от этих вещей, только на малиновую подкладку Наталье пришлось быгорбатиться несколько месяцев. Вот какая женщина была необходима Джаве! Оннеплохо бы смотрелся рядом с шубой и дубленкой и эффектно подносил бы зажигалкук дорогим сигаретам владелицы плаща. Стараясь не совершать лишних движений,Наталья скосила глаза вниз, на полочку для обуви: высокие сапоги с острыминосами, короткие сапоги с тупыми носами, ботинки на шнуровке — мечта рэпера изпомоечного Бронкса, мягкие замшевые туфли, еще одни туфли, с квадратнымикаблуками и умопомрачительным количеством металлических пряжек, — филиалдорогого обувного магазина, да и только.

Вся эта вываленная в прихожей роскошь произвела на Натальюмагическое впечатление. А последовавший за этим приступ острой женской завистибыл так силен, что Наталья хмыкнула.

— Надо же, как выросло благосостояние советскогонарода!..

Она достала из конверта листок и с выражением прочла:

«Я был идиотом, я смотрел сквозь пальцы на все твоипохождения, на все твои ночные отлучки и телефонные звонки черт знает откуда ичерт знает когда». Действительно, ты был идиотом… Судя по прикиду, твояподружка — крутая горизонталка, парень!..

Смелое предположение, если учесть, что на сленгеприснопамятного журнальчика Нинон «Pussy cat», горизонталками назывались самыеобыкновенные проститутки. Наталья очень долго не могла понять этимологию этогослова, пока Нинон не объяснила ей, что «горизонталки» — это женщины, которыезарабатывают на хлеб исключительно лежа в койке, в горизонтальном положении.

Ее голос, сразу же растворившийся в пустом пространствеквартиры, придал Наталье неожиданную уверенность. Если уж совершать безумныепоступки — то надо идти до конца. И почему бы вообще не объявить сегодняшнийвечер вечером безумных поступков?

Все еще не веря в собственный, так неожиданно проклюнувшийсяавантюризм, Наталья закрыла входную дверь на цепочку (чтобы хозяйка, если онавдруг появится, дала ей время оправдаться) и сняла сапоги. Сапоги Натальякупила прошлой осенью за умопомрачительные по ее понятиям деньги, но теперь,рядом с роскошной обувью владелицы квартиры, они показались ей бедными провинциальнымиродственниками из недр Нечерноземья.

Подумав секунду, она облачилась в комнатные тапки (размерноги совпал идеально!) и решительно направилась в сторону комнат.

Комнат было две, смежные, побольше и поменьше. Первая —побольше — служила кабинетом и гостиной; вторая — поменьше — спальней. Натальярешила оставить спальню на закуску и принялась за изучение кабинета.

Евростандарт, не иначе. Причем евростандарт, выполненный поиндивидуальному проекту. Ничего лишнего, строгость и изысканная простота. Двавысоких узких окна были затянуты жалюзи, но открыть жалюзи, чтобы рассмотретьпейзаж, Наталья так и не решилась. Одна из несущих стен была сломана, игостиная плавно перетекала в кухню, отгороженную от любопытных глаз длиннойстойкой. У стойки стояло несколько круглых высоких стульев, и Наталья с трудомподавила в себе желание подойти к этому импровизированному бару и заказать себедвойной мартини со льдом (кажется, именно об этом напитке мечтают всекинодивы). Над стойкой в специальных гнездах висели бокалы (шик!); на стойкестояло несколько дорогих бутылок с дорогим пойлом (блеск!). А в нише рядомвозвышался смахивающий на небоскреб холодильник с красно-синим видом Манхэттенана дверце (красота!).

Только теперь Наталья поняла, как голодна. Почему бы и непоужинать после трудов праведных? Тем более что вариант под условным названием«Бобик в гостях у Барбоса» выпал ей впервые в жизни.

Она хлопнула дверцей и тотчас же услышала за своей спинойпрерывистое дыхание.

Тума.

Ну конечно же, как она могла забыть о собаке! И как онамогла забыть, что именно Тума здесь второе лицо после хозяйки. Теперь она насвоей территории и вполне может ухватить непрошеную гостью за ляжку. В любомслучае приличия должны быть соблюдены — даже если очень хочется забросить в клювчто-нибудь съедобное.

— Ты не возражаешь? — спросила Наталья,обернувшись к доберманихе.

Тума сидела перед Натальей, высунув огромный красный язык:она не возражала. Успокоенная вполне разумным поведением собаки, Натальяпринялась шарить глазами по полкам холодильника.

Черная икра в жестяной коробке, палка окаменевшейсырокопченой колбасы, сыр «Рокфор» в целлофановой упаковке, нескольконадорванных пакетов молока, яйца и фрукты в нижнем ящике. Сага о красивой жизнипродолжается. Наталья взяла один из пакетов и понюхала его: молоко подкисло, ана пакете была выбита совершенно несъедобная дата — 3 февраля.