Смерть на кончике хвоста - Виктория Платова Страница 15

Вся остальная снедь не внушала никаких опасений, и,прихватив сырокопченую колбасу и «Рокфор», Наталья отправилась к маленькомуразделочному столику, ощетинившемуся целым выводком ножей. Тума последовала заней, поскуливая на ходу.

— Сейчас, девочка. — Наталья нарубила колбасу навнушительные куски, которые не имели ничего общего с изысками окружающейобстановки. Туме досталась аппетитная колбасная задница.

Большие эмалированные миски она нашла в одном из шкафчиков(странно, что они не стояли на каком-нибудь собачьем месте для еды — например,у батареи, возле которой вертелась Тума). В другом шкафчике обнаружилсядесятикилограммовый пакет с кормом. Заняв собаку едой и на ходу жуя колбасу,Наталья отправилась путешествовать по гостиной.

Стену, противоположную кухонной стойке, занимали узкиестеллажи с книгами и компакт-дисками компакт-дисков было заметно больше, да икниги при ближайшем рассмотрении оказались специфическими — справочники покомпьютерам и компьютерным программам на русском и английском языке Отдельнуюполку занимали детективы в мягких обложках. Но своего обожаемого ВороноваНаталья так и не нашла.

Зато нашла телефон — бежевый «Панасоник» с окошкомавтоответчика. Наталья сняла трубку и приложила ее к уху. Так и есть, тишина,как в склепе. И только проследив глазами за проводом, она поняла причинумертвой тишины в трубке: одна из клемм свободно болталась в открытом гнезде.Из-за этого телефон вполне мог работать через раз и принимать звонки по своемуусмотрению. Наталья подправила крошечный винт ногтем, и звук в трубкемоментально появился. Хорошо. Очень хорошо.

Когда осмотр стеллажей был закончен, она переместилась кширокому письменному столу, на котором матово поблескивал компьютер. Серьезнаядевушка, ничего не скажешь. Серьезная девушка и серьезная машина Даже у главыих фирмы, симпатичного сорокалетнего злодея Валентина Валентиновича Серова, небыло такой машины.

К компьютеру были подсоединены принтер и сканер, а на столе,рядом с крошечным цветком кактуса, стояли две фотографии в рамках. И на однойиз них была снята хорошенькая блондинка с дерзким высоким лбом и такими жедерзкими глазами. Что ж, нетрудно быть дерзкой, имея на плечах изнеженных соболей,а на ногах — сапоги по пятьсот долларов каждый. Наталья вдруг испытала кнезнакомой ей блондинке классовую неприязнь. Кроме блондинки, на фотографииприсутствовали уже знакомая ей доберманиха Тума и совершенно незнакомый молодойчеловек с ухоженной трехдневной щетиной на лице. Молодой человек был безмятежнокрасив. Настолько безмятежно, что с одинаковым успехом мог сниматься вкостюмной мелодраме или рекламировать армейские кальсоны.

Наталья вздохнула: жаль, что у такой незауряднойблондинистой самочки оказался такой заурядный вкус. Но, судя по всему, это иесть участники эпистолярного конфликта — Дарья и Денис.

— Я бы тоже такого бросила, — задним числомодобрила поведение хозяйки квартиры Наталья. — Ничего хорошего в нем нет.Даже щетина какая-то… сомнительная… Ты как думаешь, Тума?

Доберманиха, сопровождавшая ее в экскурсии по комнате,коротко залаяла.

Вторая фотография была занятнее: кроме блондинки с первогоснимка, на ней были изображены еще две девушки: блондинка и брюнетка. Почтиодинаковая красота с разными оттенками. Вот только у одной из них через всюправую щеку шла странная полоса: то ли нанесенный тушью каббалистический знак,то ли татуировка. Девушки обнимали друг друга за плечи и улыбались:трогательное единение изысканных паучих в банке.

На журнальный столик были небрежно брошены проспекты, сплошьна английском и французском. Париж, Французская Ривьера, Монте-Карло,государства-карлики в аппендиксе Европы… Такими же проспектами было забито и ихтурагентство.

Следующими номерами программы шли музыкальный центр«Тесhics» (он же — домашний кинотеатр) и огромный плоский телевизор «SONY»,парящий над ослепительно белой стеной. Под телевизором, у самого основаниякронштейна, прикорнул видеомагнитофон. Добрая сотня кассет валялась прямо наполу, но их названия так ничего и не сказали о кинематографических вкусаххозяйки. Казалось, что все они были закуплены оптом, на какой-нибудь дешевойраспродаже: боевики, мелодрамы, несколько глупейших американских комедий,которые сама Наталья ни за что не стала бы смотреть.

— Веселые вы ребята, как я посмотрю. Тупой и еще тупее.

Всеядность хозяйки была изобличена полностью, когда Натальявыудила из общей кучи несколько порнокассет с многообещающими названиями:«Мойка машин», «Принцесса и путана», «Плоть» и «Санкт-петербургские девочки».

Тума протрусила мимо нее, громко цокая когтями понавощенному паркету. И привычно устроилась в кожаном кресле. У кресла валялсяярко-рыжий рюкзак, но Наталье было сейчас не до рюкзака: ее ждали спальня иванная.

…Спальня потрясла воображение Натальи и проняла ее доседалищного нерва. Никаких конфиденциально-строгих жалюзи, только тяжелыегобеленовые шторы на окнах; будуарчик, в чреве которого тускло поблескивалибаночки, коробочки и флаконы; встроенный в стену зеркальный шкаф. Зеркальным жебыл и потолок. И кровать.

Кровать, прямиком перекочевавшая сюда с обложки порнофильма«Принцесса и путана», — двух-, трех-, четырехспальный монстр. На монстрабыло наброшено черное покрывало, а к его изголовью прилепились крошечные белыеподушки: каждая представляла собой удачно стилизованного представителя морскойфауны. Скаты, звезды, креветки и коньки, не считая пары рыбьих тушек. Накровать было небрежно брошено платье, источавшее тонкий аромат духов.Удержаться было невозможно. Воровато оглядываясь на дверь, Наталья сбросила ссебя никчемный секретарский костюмчик и, как змея, вползла в это удивительное,божественное, головокружительное платье. И закрыла глаза.

Да, к этому ощущению нужно привыкнуть. Да. Платье завоевалоНаталью сразу же — на ее памяти только Джаве удалось уложиться в такие короткиесроки. Оно облепило фигуру, отравляя ядом запретных желаний каждый сантиметркожи, оно накрыло Наталью своим легким невесомым телом и заставило учащеннобиться сердце. Зажмурившись, Наталья подошла к зеркальным створкам шкафа.

Ого! Оказывается, я могу быть довольно симпатичной. И ещекакой симпатичной — во всяком случае, общий абрис впечатляет. Дорогая одеждаукрасит любую женщину, ничего не скажешь.

Наталья с трудом заставила себя отойти от зеркала, норасстаться с платьем сейчас, сию минуту и снова влезть в лягушачью шкуркусвоего собственного костюма было выше ее сил. Роскошная ткань нашептывала наухо всякие глупости, едва уловимый аромат духов кружил голову — действительно,почему бы не выпить горячительного с апельсиновым соком, душа моя?..

Стреноженная платьем, полностью подчинившаяся ему, Натальявышла в гостиную и в задумчивости остановилась перед батареей алкогольныхэтикеток.

Бренди, виски, несколько начатых бутылок красного и белоговина, джин и водка. «Действуй! Но только не будь харыпкой!» — подтолкнуло ееплатье, и Наталья остановилась на немного женственном мартини. Прихватив бокал,она снова вернулась в спальню: за зеркальной поверхностью шкафа должно таитьсяеще немало чудес.