Прокурор жарит гуся - Эрл Стенли Гарднер Страница 13

— Привет, Инес. Что, у нас неделя бойскаутов?

Она рассмеялась и захлопнула пудреницу.

— Салют, Дуг. Как тебе нравится мой способ посылать сигнал?

— Очень удобные приборы эти пудреницы.

— Может быть, ты впустишь меня? По субботам вы, чиновники,становитесь очень заносчивыми и закрываете лавочку слишком рано.

— Сейчас, — сказал Селби. — Подойди к главному входу, я тебятам встречу.

Шагая по пустынным коридорам здания суда, Селби осознал, какмного воды утекло с тех пор, как он в последний раз виделся с Инес Стэплтон.

До своего избрания окружным прокурором он и Инес проводилимного времени вместе. Дочь Чарльза Стэплтона, владельца крупного сахарногозавода, Инес была одной из самых привлекательных молодых девиц города. ДугСелби, молодой, энергичный адвокат, перед которым открывалась блестящаякарьера, считался самым завидным потенциальным женихом Мэдисон-Сити.

Сэм Роупер, окружной прокурор, которого впоследствии победилна выборах Селби, предоставил чересчур большую свободу организованнымпреступникам и прочим уголовникам. Графство нуждалось в хорошей чистке. РексБрэндон, представлявший интересы владельцев ранчо и скотоводов, выдвинул себякандидатом в шерифы и убедил Селби начать кампанию за пост окружного прокурора.

После этого события начали развиваться с головокружительнойбыстротой. К управлению пришла новая команда, и Селби оказался настолько занят,что у него совсем не осталось времени для светских развлечений. Потом у братцаИнес, типичного отпрыска богатого семейства, произошли неприятности с законом.Чарльз Стэплтон ударил по Селби из всех орудий крупного политического калибра,чтобы тот не открывал против его сынка дело, но промахнулся. Он явно недооценилмолодого прокурора.

Когда дым рассеялся, оказалось, что Стэплтоны под прикрытиемдымовой завесы уехали из Мэдисон-Сити.

Дуг Селби надолго потерял след Инес. Но настал день, и онавернулась. Оказывается, девушка изучала юриспруденцию, сдала экзамены на правоадвокатской практики и приехала в Мэдисон-Сити, полная воинственной решимостисамостоятельно сделать карьеру.

Ей пришлось примириться с тем, что те дни, когда Селби судовольствием тратил время на развлечения, канули в Лету. Поняв, что окружнойпрокурор живет теперь в совсем иной системе ценностей, все чаще и чаще видитсяс Сильвией Мартин и все реже и реже — с ней, Инес без труда приспособилась кновому порядку вещей и искала встреч с Селби лишь тогда, когда того требовалипрофессиональные интересы.

— Привет, Дуг, — сказала она, когда прокурор открыл параднуюдверь здания суда. — По-моему, сегодня отличный денек. Почему бы нам не махнутьк океану и не поплавать в прибое?

— Ради Бога, — сказал он умоляюще, — я бы много дал…

— Разве окружной прокурор Мэдисон-Сити не имеет праваотдохнуть в субботу или воскресенье? Ты все время торчишь здесь, и они неоставляют тебя в покое. Надо уезжать хотя бы на уик-энд.

— Отлично, поехали!

В ответ Инес Стэплтон одарила его лучезарной улыбкой.

— А я не могу. Сама очень занята и хотела лишь проверить,можно ли тебя соблазнить.

— Хитрюга!

— Дуг, мне надо поговорить с тобой по делу.

— Хорошо, входи.

Он проводил девушку до своего кабинета, усадил, предложилсигарету, а сам набил трубку.

— Дуг, — начала она, глядя на собеседника сквозь первыеклубы дыма из трубки, — речь пойдет об А.Б. Карре.

— Что такое, Инес?

— Он тебе нравится?

— Не могу сказать, что нравится… Но в нем есть нечтовызывающее уважение. Он умница, талантливый актер. Остро чувствует настроение взале суда. Каждый его шаг рассчитан, потому он и производит нужное впечатление.

Ты знаешь, как к нему относятся в приличном обществе?

— Не уверен, что это мне известно.

— Его считают первостатейным мошенником и избегают иметь сним дело.

Селби в задумчивости попыхтел трубкой и сказал:

— Когда он здесь появился, многие были настроены противнего. Понятно, он тогда здорово вляпался в том деле… Тайлмана, об убийстве.Потребовалось все его мастерство, чтобы выйти сухим из воды… У него отсутствуютморальные принципы, он сколотил состояние, защищая заведомых преступников, ноон понимает человеческую природу, он обаятелен, обладает каким-то магнетизмом,может быстро распознать характер личности… И вообще, Инес, нравится это кому-тоили нет, постепенно вокруг него образуется кружок друзей.

— Включая окружного прокурора данного графства?

Селби улыбнулся:

— Я буду откровенен с тобой. Я не доверяю этому человеку.Мне не нравится то, что нравится ему… И в то же время он восхищает меня…вернее, не он сам, а его профессиональное мастерство.

— Хорошо, Дуг, просто я хотела предупредить тебя.

— О чем?

— Старый АБК намерен политически уничтожить тебя или, какговорят, «изжарить твоего гуся».

— Откуда это тебе известно, Инес?

— Слышала разговоры то здесь, то там. Я ведь, как ты знаешь,вращаюсь в обществе. Меня беспокоит твое к нему отношение.

— Не уверен, что ты знаешь мое отношение к нему, — сказалСелби, — потому что я и сам этого не знаю точно. Но не волнуйся, во всякомслучае, он не сможет загипнотизировать меня.

— А по-моему, он уже преуспел в этом, Дуг.

— Что ты имеешь в виду?

— Да это дознание.

— Что в нем особенного?

— Он сумел овладеть ситуацией, превратиться в звездуспектакля, подбросить песочку в шестеренки машины правосудия и величавоудалиться.

— Он бы сделал это в любом случае. Коронерское дознание нетакой уж великий спектакль. Но Карр великий артист. Ему стоит лишь подняться ипроизнести что-нибудь, как все присутствующие поворачиваются в его сторону. Длядемонстрации своего искусства он использует любую возможность.

— Тебе следовало бы пригласить его на свидетельское место,Дуг, и заставить выложить все, что ему известно.

— Честно говоря, я не решился, — сознался Селби. — Мнепоказалось, что именно к этому он и стремится. Карр искал возможностьвысказаться.

— Он и так хорошо высказался.

— Не настолько хорошо, как ему хотелось.

— И он удалился?

— Да, потому что Карр достаточно умен для того, чтобыотказаться от выступления, если он не контролирует полностью аудиторию и неможет заставить слушателей внимать ему, затаив дыхание… Нет, я не думаю, чтоему вообще что-то известно. Просто он хотел заронить подозрение в душиприсяжных.