Пятьдесят на пятьдесят - Феликс Фрэнсис Страница 53

— Но какие именно условия? — подозрительным и одновременно возмущенным тоном спросил он снова.

— Погоди минутку, — сказал я. — Не стоит так кипятиться. Попробуй взглянуть на все это с моей точки зрения. Я отдаю тебе половину бизнеса и, не забывай, половину доходов с него, и что? Мне нужны какие-то гарантии. Для начала ты должен продемонстрировать свою верность бизнесу на протяжении длительного времени. А для этого нам нужно заключить контракт минимум на пять лет, со штрафом для каждой стороны за преждевременный уход. По истечении пяти лет ты становишься полноправным партнером, без каких-либо финансовых вложений. И за этот пятилетний период я буду иметь решающий голос, если вдруг между нами возникнут разногласия.

— Разногласия какого рода? — спросил Лука.

— Ну, по ведению и развитию бизнеса, — ответил я. — Вижу, тебе не терпится раздвинуть его границы. — «И выйти за рамки», — подумал я, но вслух этого не сказал.

— Ладно, — ответил он.

— А все это достигается путем заключения контракта. Пойми меня правильно. Я не против изменений, буду рассматривать каждое твое предложение, но на протяжении первых пяти лет последнее слово всегда будет оставаться за мной.

— Ну а после? — спросил он.

— По истечении пяти лет мы станем полноправными партнерами, и права у нас в этом смысле будут равные. Если не придем к обоюдному согласию, партнерство прекращается, но не думаю, что это произойдет. И оба мы должны будем отдавать и брать понемногу.

— А не получится так, что после пяти лет это я буду отдавать, а ты в основном брать?

— Ну, если ты так ставишь вопрос… То да, так, наверное, и будет.

— Мало чем отличается от нынешнего положения, — кисло заметил он.

«Я его теряю».

— Да, — сказал я. — Ты многого просишь у меня, Лука, я готов отдать тебе половину весьма доходного бизнеса, причем это не будет стоить тебе ни гроша. Просто ты перестаешь быть наемным работником на зарплате, вместо этого будешь получать половину прибыли. Но ты также станешь отвечать и за половину потерь, если что-то пойдет не так, а уж я постараюсь, чтобы этого не случилось. Я верю в тебя, Лука, но также считаю, что тобой нужно руководить до тех пор пока не наберешься опыта. Я мог бы предложить тебе выкупить у меня свою долю, половину бизнеса, но ведь я этого не делаю. Отдаю бесплатно, на целых пять лет.

Он молчал, думал.

— Лично я считаю, это просто шикарная сделка, — сказал я. — И не стоит принимать решение прямо сейчас. Как следует все обдумай. Поговори с Бетси, с родителями, если хочешь. А пока мы можем продолжать как прежде. Да хоть всю жизнь, если это тебя устраивает.

Он долго молчал, сидя рядом со мной, задумчиво смотрел на дорогу через ветровое стекло.

— Может, назовем нашу фирму «Тэлбот и Мандини»? — спросил он.

Вот уж не думал, что продвинусь так далеко.

Ларри Портер тоже приехал в Аттоксетер, страшно жалел себя и источал не кровь из ран, а злобу и ненависть ко всему окружающему миру.

— Чертовы ублюдки, — сказал он, обращаясь не только ко мне, но и к каждому, кто мог слышать. — Да кто они такие, чтоб избивать ни в чем не повинных людей прямо на парковке у ипподрома?

«Это я ни в чем не повинен, не он», — подумал я.

— Успокойся, Ларри, — сказал я ему. — Иначе еще удар хватит.

— Но разве тебя это не бесит?

— Конечно, бесит. Но я в отличие от тебя не схожу с ума. А напротив, собираюсь поквитаться.

— Да это ты просто так говоришь.

— Кто они?

— Понятия не имею, — ответил он. — Какие-то громилы.

Поквитаться будет нелегко, если мы не узнаем, чьих рук это дело.

«Босс просил передать, — сказал один из громил. — Чтоб не смел больше влезать в стартовые расценки».

Что ж, можно сказать, уже зацепка. Скорее всего, это послание передала одна из крупных букмекерских контор. Они единственные, кто пострадал от проделок Луки и Ларри на скачках в Стратфорде. Но какая именно контора? Их в данном случае с полдюжины или около того, но лично я очень бы удивился, узнав, что одна или две из них прибегли к избиению людей на стоянке у ипподрома. И напротив, такое поведение могло быть присуще двум другим.

— Слышал, ты говорил с Лукой, — сказал Ларри. — О наших маленьких забавах.

— Да, говорил, — резко ответил я. — И от тебя никак этого не ожидал, Ларри.

— Ага, — кивнул он. — Наверное, мне не следовало лезть. Просто по горло сыт этой наглостью крупных корпораций, которые готовы прихлопнуть тебя, как муху. Я не хочу, чтоб меня выдавили с моего рабочего места. Они и на ипподромах поставили своих людей, тоже могут манипулировать расценками. Даже еще круче. Тут не только мы должны возмущаться; всем — зрителям, игрокам — это не по вкусу. Мы должны объявить им бойкот, вот что.

— Перестань, — сказал я. — Ты просто в облаках витаешь, раз вообразил, что игроки будут нас жалеть.

— Да, — кивнул он. — Наверное, ты прав.

Конечно, прав, как же иначе. Дед всегда говорил, что букмекеры вызывают не больше сочувствия, чем воры, пробравшиеся в дом. И те и другие пытаются отнять у людей деньги, только букмекеры делают это на законных основаниях.

Вообще-то я не совсем был согласен с дедом — ведь игра предполагает свободу выбора. Но мнение его разделяло большинство тех, с кем нам ежедневно доводилось иметь дело.

— Так что собираешься делать? — спросил Ларри.

— Это ты о чем?

— О том, чтоб поквитаться.

— Пока еще толком не знаю. Думаю, прежде всего надо выяснить, кто послал тех отморозков. Да, и вот еще что, Ларри. — Я заглянул ему прямо в глаза. — Чтоб никаких больше фокусов, понял?

— С чего это ты вдруг стал таким правильным? — усмехнулся он.

— Да с того, что всегда знал: не стоит ворошить палкой осиное гнездо. Надо выждать, разобраться и сделать все так, чтоб тебя больше не жалили.

— Ладно, — проворчал он. — Наверное, ты прав.

Ларри пребывал в угнетенном состоянии. Хотел в отместку отметелить тех, кто ранил его тело и гордость. Но стоит ли пробовать отметелить огромного и страшного медведя гризли? Можно и головы не сносить.

Нет, чтоб поквитаться, надо изобрести более хитроумный способ.