Японская пытка - Максим Шахов Страница 3

Он налил на марлю какую-то жидкость из прозрачной бутылки с латинской надписью. В воздухе резко запахло «больницей».

Мальчик лег на спину, лампа под потолком слепила, он щурился. Марля легла ему на лицо, защипало глаза.

— Раз, два, три… — долетал до его слуха голос коротышки.

Вскоре звуки доносились уже словно через вату, а потом и вовсе исчезли. Мальчишка провалился в забытье.

— Можно начинать, — произнес коротышка и зашелестел бумагами. — Заявка от второго отдела на печень и почки, от четвертого — на тонкий кишечник…

В секционном зале ярко горел свет. Хирург блеснул над марлевой повязкой узкими глазами, взял скальпель и твердой, уверенной рукой сделал на груди спящего парнишки разрез в виде латинской буквы «Y». Черточки развилки доходили до ключиц, вертикальная черта упиралась в низ живота. Разрез был сделан мастерски, лезвие развалило только кожу. Так мог работать человек, практикующий каждый день по несколько часов. Края кожи разошлись, обнажив желтоватую жировую ткань. Грудь спящего мальчика равномерно поднималась в такт дыханию. Еще несколько выверенных движений скальпелем — и брюшная полость оказалась вскрытой. Перламутрово переливался кишечник, было видно, как сокращается желудок.

Хирург работал четко, он извлекал внутренние органы, а те, даже отделенные от тела, еще продолжали жить своей жизнью. Пузырилась кровь, вздрагивали оболочки. Все педантично раскладывалось в бачки. Коротышка подкладывал под них заявки отделов. Сотрудники, для нужд которых предназначались «человеческие препараты», нетерпеливо ожидали в сторонке, чтобы незамедлительно доставить свежие органы в лаборатории. Никто из них не содрогался, наблюдая страшную картину. Похищенный в городе китайский мальчишка был для них всего лишь одним из «бревен», предназначенных для бесчеловечных экспериментов, проводимых в «Отряде 731».

Опустошив брюшную полость, медик большими хирургическими ножницами разрезал грудину и развел реберные пластины в стороны. Сердце еще билось. Ассистент деловито отсасывал набегавшую кровь вакуумным насосом. Хирург перерезал аорты, подхватил в ладонь еще сокращающееся сердце, несколько секунд держал его перед собой, словно любовался своей мастерски выполненной работой, затем осторожно положил на поднос из нержавеющей стали. Сердце продолжало сокращаться, выдувая из пересеченных аорт кровавые пузыри. Поднос с легким поклоном подхватила молодая женщина в белом халате и прорезиненных бахилах, торопливо унесла его. Ассистентка вытерла салфеткой пот со лба хирурга. Тот благодарно кивнул и снова взял скальпель. Теперь он склонился над головой мальчишки, уверенно сделал два надреза от ушей к носу, подцепил края кожи пинцетами и стянул ее, как чулок, обнажив череп в капельках крови, выступившей словно пот. Острые зубья мелкой пилы захрустели, врезаясь в кость черепной коробки. Было сделано три пропила. Треугольную «крышку» хирург подцепил кончиком пинцета и сбросил прямо на пропитавшуюся кровью простыню. Он запустил пальцы в отверстие, пошевелил ими и резким отточенным движением вынул подрагивающий, как студень, мозг, опустил его в стеклянный цилиндр, наполненный формалином. Опустошенное тело мальчишки перебросили на каталку, сверху положили его раскладной фанерный прилавок и скомканную одежду.

Ассистентка стянула с рук хирурга резиновые перчатки. Он вышел в коридор и закурил. Санитары, работавшие в секционном зале, покатили каталки с трупом парнишки и еще с двумя, препарированными в течение дня, по гулкому облицованному белой плиткой коридору. Охрана открывала и закрывала стальные двери. Путь до крематория был проложен по подземному зданию так, чтобы не встречалось лишних людей. Вскоре медицинские каталки уже стояли возле ревущей огненной пасти топки. Трупы сжигали только по ночам, чтобы дым из трубы не наводил местных жителей на ненужные мысли. Ведь официально озвучивалось лишь то, что в огромном комплексе «Отряда 731» располагаются лаборатории по усовершенствованию и производству водяных фильтров для нужд армии.

У печей крематория стояли не вольнонаемные работники императорских вооруженных сил, а те, кому посчастливилось из разряда подопытных «бревен» превратиться в обслуживающий персонал. Разными путями попадали в категорию «бревен». Были среди них и настоящие преступники, осужденные на смертную казнь, военнопленные, лица, подозреваемые в шпионаже в пользу враждебных Японии стран, а попадались и случайные люди. Как сегодняшний похищенный в городе мальчишка — уличный торговец сигаретами. Просто понадобились свежие органы абсолютно здорового молодого организма, а на бюрократические процедуры получения подходящего «бревна» времени не оставалось. Вот и постарался генерал для своего ведомства лично.

Выпотрошенное тело уличного торговца вместе с двумя другими погрузили на чугунную платформу. Двое китайцев с раскрасневшимися от жара лицами неторопливо обыскали карманы одежды, раскрыли фанерный складной прилавок, забрали деньги и сигареты. После чего втолкнули платформу по роликам в жерло топки. Какое-то время в ревущем огне еще угадывались темными пятнами мертвые тела. Но через полчаса они пропали в плотной стене огня. А к рассвету то, что раньше было людьми, полными надежд, забот, любви и тревог, уже превратилось в горку пепла, которая уместилась в жестяном ведре.