Форсированный марш - Лео Кесслер Страница 26

На мгновение с англичанина слетела его обычная нервная суетливость — результат многих месяцев полного бесчисленных опасностей нелегального существования в Дьеппе, где он практически в одиночку налаживал подпольную сеть английской разведки. Он горделиво выпрямился, распрямил плечи.

— Они идут, — произнес он с нескрываемой ноткой торжественности в голосе.

— Кто идет? — не понял Жо-Жо.

— Мы идем — англичане! Этим утром мы предпринимаем массированную высадку здесь, на французском побережье. Прямо здесь, в том самом месте, где находится ваше кафе, и в ряде других точек. Это будет грандиозное, поворотное событие. То, о котором вы сможете потом с гордостью рассказывать своим детям.

Рози-Рози не удержалась и сделала непристойный жест, который красноречиво показывал, что она на самом деле думала о детях, а также о мировой истории и ее важнейших событиях. Но через секунду она взволнованно уставилась на англичанина:

— Вы сказали, что англичане высадятся прямо здесь…

— Ш-шш! — прошипел представитель британской разведки. — Тише! Да, когда мы возьмем штурмом обе немецкие артиллерийские батареи, то затем высадимся в массовом порядке прямо на пляже Дьеппа. Затем наши части возьмут штурмом крепостные стены, охраняющие район Променад, и двинутся дальше по авеню Маршала Фоша и авеню Верден. Так что вы окажетесь в самом эпицентре битвы, если останетесь здесь, мадам. Именно тут будут проходить наиболее яростные бои, наиболее отчаянные схватки. Здесь, похоже, будет настоящий ад…

— Если я останусь здесь, черт побери! — в ярости выкрикнула Рози-Рози, повторяя слова капитана. — Куда же, интересно, по-вашему, я отправлюсь отсюда?! Я совсем не собиралась жертвовать своей недвижимостью, своим замечательным уютным кафе ради какой-то там войны. — В ее покрасневших глазах блеснули слезы — слезы жалости к самой себе и гнева на представителя британских спецслужб. — Какого дьявола вы не предупредили нас заранее, что решили втравить нас в свои вонючие шпионские игры, в результате чего мы можем запросто лишиться всего нашего имущества?! Почему вы не объяснили мне, что из-за ваших шпионских игр мое заведение может оказаться разрушенным? Почему не сказали мне заранее, во что вы решили меня втянуть — и сколько это мне будет стоить?

Капитан британской разведки удивленно уставился на Рози-Рози, точно не веря своим глазам.

— Но это же ваша страна, мадам! — произнес он наконец. — И мы собираемся освободить ее от германского ига, под которым она стонет уже несколько лет. Именно об этом идет сейчас речь!

— Засунь это освобождение в свою тощую английскую задницу! — рыдающим голосом произнесла Рози-Рози.

Капитан явно смешался. Ярость Рози-Рози была совершенно неподдельной. Он некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Наконец он как можно более мягко произнес:

— Но сейчас, мадам, вам в любом случае следует покинуть это помещение. Я прекрасно понимаю ваши чувства, но оставаться здесь и в самом деле будет крайне опасно. Сожалею, что приходится говорить вам об этом, но иного выхода просто нет. В общем-то, именно ради этого я и пришел. Так что вы должны уйти отсюда — причем сделать это не откладывая. Извините, что мне приходится спешить и так настаивать — но мне уже пора идти, меня ждет еще уйма дел в Дьеппе. — Он попытался было по-дружески положить руку на голое плечо Рози-Рози, но она яростно стряхнула его руку:

— Убери от меня свои лапы! Кто просил тебя прикасаться ко мне?! Получается, что это из-за тебя я прогорю. А я ведь гордилась, что у меня лучший бордель во всем Дьеппе!

— Ш-шш! — попытался призвать ее к осторожности Жо-Жо, вдруг сообразивший, что весь их разговор могут подслушать. Но было поздно: Шульце уже проснулся и стоял совершенно обнаженный на верху лестницы. Его лицо, по которому обычно всегда блуждала радостная ухмылка, теперь застыло и стало каменным. Шульце не слишком хорошо понимал по-французски, но все же услышал достаточно, чтобы понять: перед ним — враги. Враги Германии и немцев. Представители французского Сопротивления и, похоже, британской разведки.

Гигант Шульце возвышался над всеми ними, словно огромный бык в человеческом обличье. Он проснулся потому, что не ощутил привычного тепла обнаженного женского тела рядом с собой и решил пойти узнать, куда так внезапно подевалась Рози-Рози. Теперь он видел ее. Но не только ее. Раньше Шульце никогда не имел дела ни с французскими подпольщиками, ни с английскими разведчиками, и поэтому не знал, что именно нужно делать в такой ситуации. Но он понимал, что должен что-то делать.

Первым среагировал капитан британской разведки. Его правая рука метнулась под старенькую куртку, в которую он был одет, очевидно, стремясь выхватить оттуда оружие. Это заставило Шульце броситься всей своей массой вперед. С диким воплем он взлетел в воздух и в следующую секунду обрушился на долговязого худого англичанина. Раздался вопль ужаса — и внезапно все увидели, что британец застыл в неестественной позе. Его шея была вывернута. Обрушившись на него всем телом, Шульце просто сломал ему шею. Британец был мертв — мертв в одно мгновение.

В следующую секунду на Шульце с ножом бросился Жо-Жо. Шарфюрер, поняв, что его хотят зарезать, метнулся назад, за один из столиков кафе. Жо-Жо попытался поднырнуть под столик, чтобы поразить Шульце, но эсэсовец опередил его и обрушил свою загипсованную руку на голову Жо-Жо. Тот вскрикнул от боли, а Шульце пригвоздил его к столу и начал выкручивать руку с ножом

— Отпусти меня… отпусти, собака… ты ломаешь мне руку! — яростно хрипел Жо-Жо.

Отчаянный вопль любовника вывел из своеобразного ступора Рози-Рози, которая застыла, немо присутствуя при всей этой сцене. С диким криком она налетела на Шульце сзади и, обхватив шарфюрера за шею руками, запрыгнула на него, вонзив свои толстые пытки ему в ребра — так, точно объезжала лошадь. Шульце закачался под ее неимоверным весом.

— Слезь с меня, — с трудом произнес он. Его голова кружилась. — Слезь, ты, корова!

В это мгновение Жо-Жо удалось освободить свою руку. Он вновь набросился на Шульце с ножом, и гамбуржец почувствовал, как лезвие ножа втыкается ему где-то в районе ребер. Он отчаянно крутанулся на месте, пытаясь стряхнуть с себя Рози-Рози, но толстуха отчаянно липла к нему, словно банный лист. Между тем Жо-Жо вновь пошел на него с ножом. Шульце схватился за пальцы Рози-Рози, пытаясь отодрать ее руки от своей шеи.

— Ты, я вижу, нашел себе новую забаву? — раздался сверху спокойный голос Матца.

Шульце бросил отчаянный взгляд вверх. Матц стоял на верхних ступеньках лестницы. Он обнимал двух совершенно обнаженных девиц, прижавшихся к нему с обеих сторон. Перехватив взгляд Шульце, Матц ободряюще улыбнулся ему.

— Сделай что-нибудь, свинячье дерьмо! — выдохнул шарфюрер. Его глаза вылезали из орбит. — Они же пытаются убить меня! Ты что, не видишь, идиот?!

— Это очень плохо, — протянул Матц и медленно нагнулся — так, словно ему совсем было некуда спешить.

Но в следующую секунду он оттолкнул от себя обеих девиц и мгновенно отстегнул свою деревянную ногу. Схватив ее и прокрутив над головой, словно лассо, он метнул ее вниз. Просвистев в воздухе, деревянная нога роттенфюрера со смачным звуком впечаталась прямо в лицо Жо-Жо. От удара француз перелетел через стойку бара и замер у стены. Его нос был сломан, а все лицо покрылось кровью.