Кольцо Луизы - Николай Вирта Страница 23

Это будет массированное наступление самого большого масштаба… Наверное, самое большое, которое когда-либо видела история. Пример с Наполеоном не повторится. В первое же утро начнется бомбардировка из 10000 орудий. Мы применим новые мощные артиллерийские орудия, которые в свое время были намечены для линии Мажино, но не были использованы. Русские сосредоточились как раз на границе. Самое лучшее, на что мы можем рассчитывать. Если бы они эшелонировались вглубь, то представляли бы большую опасность. Они располагают 150-200 дивизиями, может быть, немного меньше, во всяком случае, примерно столько же, сколько у нас. В отношении людской и материальной силы они с нами вообще не могут сравниться. Прорыв осуществится в разных местах. Фюрер рассчитывает закончить эту операцию примерно в четыре месяца. Я полагаю, в меньший срок. Большевизм развалится, как карточный домик. Впереди нас ждет беспримерная победа. Собрано столько резервов, что неудача исключается. Борьба будет длиться до тех пор, пока не перестанет существовать русская вооруженная сила. Япония — в союзе с нами. Для Японии эта операция также необходима. Токио никогда не ввяжется в войну с США, если у него с тыла будет могучая Россия. Таким образом, Россия должна пасть. Англия желала бы сохранить Россию как будущую надежду Европы. Эту цель преследовала миссия Криппса в Москве. Но она не удалась.

Я оцениваю боевую мощь русских очень низко, еще ниже, чем фюрер. Изо всех ранее имевших или имеющих место операций эта является самой обеспеченной.

Мы должны напасть на Россию еще и потому, чтобы получить людей. Россия вынуждает нас держать наготове 150 дивизий, людской состав которых нам крайне необходим для нашей военной промышленности. Она должна работать более интенсивно, чтобы мы могли выполнить программу производства оружия, подводных лодок и самолетов так, чтобы США не могли нам ни в чем повредить. Имеются материал, сырье и машины для работы в три смены, но не хватает людей. Когда Россия будет побеждена, мы сможем демобилизовать несколько возрастов и затем строить, вооружаться и подготавливаться. Лишь после этого можно начать наступление на Англию с воздуха в большом масштабе. Вторжение в Англию с суши так или иначе вряд ли возможно. Таким образом, надо создать другие гарантии победы. Большевизм должен пасть, и у Англии будет выбита из рук последняя шпага на континенте. Большевистская зараза должна быть устранена из Европы. Против этого едва ли будут возражать Черчилль и Рузвельт.

Возможно, мы обратимся к германским епископатам обоих вероисповеданий с тем, чтобы они благословили войну как ниспосланную Богом.

Фюрер говорит: правдой или неправдой, но мы должны победить. А когда мы победим, кто спросит нас о методах? У нас и без того столько на совести, что мы должны победить.

Фюрер не спрашивает, что думает народ.

Сырьевые ресурсы богатой России мы организуем так, как нужно нам. Надежды Англии уничтожить нас путем блокады не оправдаются. Лишь после этого начнется настоящая подводная война.

Италия и Япония вскоре получат сообщения, что мы намереваемся предъявить России определенные ультимативные требования. О всем размахе намеченной операции дуче еще полностью не информирован. Антонеску знает немного больше. Румыния и Финляндия выступают вместе с нами.

Итак, вперед! Богатые поля Украины манят. Наши полководцы, которые в субботу были у фюрера, подготовили все наилучшим образом. Наш аппарат пропаганды находится наготове и ждет. Все мы совершим замечательный подвиг.

Необходимо, невзирая ни на что, распространять слухи: мир с Москвой, Сталин едет в Берлин, вторжение в Англию предстоит в ближайшее время.

Последние кинохроники особенно понравились фюреру. Он характеризует их как лучшее средство воспитания и организации народа. Это так и есть.

Я обсуждаю с фюрером еще ряд текущих вопросов, частных дел и пр. В поздний час исчезаю потихоньку через заднюю дверь. Дождь льет потоками. Фюрер совершенно растроган, когда я с ним прощаюсь. Это мгновение для меня полно значения.

Проехал через парк, промчался по городу, где люди беззаботно гуляют под дождем.

Затем снова принимаюсь за работу. На улице дождь стучит по стеклу.

17 июня (вторник).

Я запрещаю тему о России целиком. Все еще неопределенно. В отношении России неисчерпаемое множество слухов: от заключения мира до уже начавшейся войны. Это очень хорошо для наших целей и поэтому усердно нами форсируется. Слухи — наш хлеб насущный. Лей рассказывает общественности о новых социальных программах, которые мы хотим осуществить после войны. Я запрещаю: мы не можем возбуждать аппетит народа. Во время войны разговор должен идти в первую очередь о войне. Вместо этого я разрешаю в прессе дебаты о новой радиопрограмме.

…В вопросе о России румыны маскируются плохо. Они пишут в своих газетах о предстоящей войне, провозглашают требования о присоединении отнятых у них областей. Я энергично против этого протестую. Молчание — золото.

Поток слухов возрастает. Говорят о всеобщей мобилизации русских. Я считаю это невозможным. В Анкаре колебания в ту и другую сторону, но то, что турки в случае конфликта выступят на стороне России, абсурдно и не стоит упоминания. Мы всей этой болтовне не придаем значения.

Работал над новой книгой. Ее заглавие будет «Время без примера». Это заглавие ясно выражает идею и звучит оригинально.

…Вечером долго читал. Время до наступления драматического часа тянется гак медленно.

18 июня (среда).

Маскировка в отношении России достигла кульминационного пункта. Мы наполнили мир потоком слухов, так что самому трудно разобраться. От мира до войны — колоссальная шкала, на которой каждый может выбрать, что он хочет. Наш новейший трюк: мы намечали мирную конференцию с участием России. Приятная жратва для мировой общественности. Но некоторые газеты чуют запах жареного и почти догадываются, в чем дело.

…У фюрера. Обсуждаем немецкую информполитику. Он хвалит ее объективность и качество. Прежде всего оперативная сводка ОКВ благодаря своей правдивости является в международном отношении лучшим источником. Невозможно постоянно умалчивать неприятное. Нужно выбрать только благоприятный момент для публикации…

Во время войны мы публиковали больше приятного, чем неприятного. В Норвегии наши дела были иногда очень плохими. Там у нас была полная неудача. Прежде всего, когда наши магнитные мины не действовали и английский боевой флот подошел к Нарвику. Тогда нам не было все равно. Итальянцы не выдержали бы. Они болтают обо всем, что знают и чего не знают. Их пресса ужасно несерьезна.

…Мы живем в напряжении.

Только бы скорей прошла эта неделя!

Во всяком случае, мы ничего не можем больше скрывать. Итак, мы должны маршировать на восток, а нагромождением слухов и тревог затуманивать истинную суть дела.

Случай с «Бисмарком» сильно взволновал фюрера. Мы потеряли около 1700 человек. Тяжелый удар для нашего молодого военно-морского флота.