Седьмой ключ - Елена Ткач Страница 60

— Простите… как вы сказали? Ваша сестра? Вера? — В первые мгновения Ксения так растерялась, что с трудом подыскала слова. Она отложила вышивку и медленно, с усилием поднялась с кресла. Лёна подскочила, как мячик, и подкатилась к ногам вошедшего. Видимо, он показался ей великаном из сказки. Запрокинув голову, она рассматривала его со смешанным чувством ужаса и восторга. Ветка тоже вскочила, оглядываясь по сторонам в поисках какого-нибудь тяжелого предмета на случай, если придется обороняться.

— Да вы не пугайтесь, я в самом деле брат ее, Юрий Громов. Вернее, лет шесть уж будет как Громо-ф-ф! Подданный Соединенных Штатов, чтоб им узлом завязаться! Х-ха! — и он раскатисто расхохотался, смешно прищурившись и обнажив великолепные белые зубы, а каждое его «ха», вылетавшее из бычьего горла, подскакивая и веселясь, загремело по комнате.

Три дамы, стоявшие перед ним как на параде — выстроившись по росту, дружно улыбнулись в ответ. Невозможно было поверить, что обладатель такого смеха мог замыслить что-то недоброе. Ксения только подумала про себя, что не знает Вериной девичьей фамилии, как дверь в комнату распахнулась и на пороге предстала виновница события.

— О боже, Юрасик! Ты-то как здесь оказался, — ахнув, воскликнула Вера, так и застыв в дверях.

— Как-как, сеструху проведать приехал. Ну, здравствуй, — и через секунду она уже вырывалась из его медвежьих объятий.

— Ой, да пусти ж ты, дурень! Все кости сломаешь!

Он исполнил ее приказание, и смущенная Вера развела руками.

— Ну вот вам, пожалуйста, те же и брат! Ксенечка, познакомься, это Юрий, брат мой двоюродный, прозванный мною в детстве Горынычем за неуемную силу и отсутствие интеллекта.

Перехватив Ксенин укоризненный взгляд, Вера добавила:

— Не волнуйся, шутки он понимает. По крайней мере понимал до тех пор, пока не сбежал в Америку. Ну что, будем чай пить?

— Почему чай, у меня есть кое-что и получше, — похохатывая, Верин кузен бухнул на табурет объемистую дорожную сумку, из которой тут же принялся выставлять на стол всякую всячину. Чего только не было: и прозрачные ломтики балыка в целлофановой упаковке, и отварной язык, свернувшийся завитком, и какие-то деликатесные салаты в пластмассовых плоских баночках, две курицы, маслины без косточек, дырчатый сыр, разноцветные пакетики соков, две бутылки шампанского, штоф джина «Гордон» и пакет апельсинов. Все это великолепие живописной грудой высилось на столе, а несколько солнечных мячиков, не удержавшись, упали на пол и заводными игрушками побежали по комнате.

— Юрка, ты в своем репертуаре! — всплеснула руками Вера. — Все у тебя через край!

— Гулять — так гулять! Надо ж отметить встречу. Сколько мы, Верка, не виделись? С весны девяносто седьмого?

— Ну да. Пять лет!

— Ну вот, а ты говоришь… Так, где у вас тут можно руки помыть? — деловито озираясь по сторонам, он уже стягивал через голову свитер.

— Да погоди ты хозяйничать! Он такой у нас — всюду как дома, — извиняющимся тоном бросила Вера. — Ксенечка, ты извини этого чурбана, пожалуйста. Он вечно так — сваливается на голову в самое неподходящее время. И не спросит: кстати, некстати… Сущий дикарь, честное слово!

— Да что ты, Верочка, почему же некстати? — Ксения старалась казаться серьезной, хотя с трудом сдерживалась, чтобы не прыснуть от смеху — явление Юрасика ее почему-то страшно развеселило. — Нам как раз требуется грубая мужская сила. Попросим Юру дров наколоть. Юр, вы как, не откажетесь? А то мы тут с Верой совсем закисли вдвоем с девчонками. Один Алеша у нас — луч света в бабьем царстве…

Она наконец не удержалась и прыснула, глядя как он прохаживается, засучив рукава, растворяя по очереди все двери и заглядывая в комнаты. Все это он проделывал с довольной ухмылкой и деловитой ухваткой хозяйственника, при этом такая очевидная наглость отчего-то Ксению вовсе не раздражала.

— Та-а-ак! Алеша, значит, у вас! Кто такой, почему не знаю?

Он остановился, уперев руки в крутые бока, выставив обозначившееся пузцо и с удовольствием глядя на маленьких и больших женщин, во все глаза глядевших на него.

Ветка тоже не удержалась и прыснула.

— Ага, а эта красотка, выходит, моя племянница. Невеста! Фотомодель! Джулия Робертс! Только малость смурная какая-то. Ну ничего — живенько приведу вас в порядок. Я вас заставлю круглое таскать, а плоское катать! Ха-ха-ха-ха-а-а-а! — он дернул головой вбок, точно понукая пространство, которое не желало звенеть от хохота, вторя его настроению.

— Юрка, паршивец ты этакий, налетишь как цунами — все от тебя вверх дном переворачивается. Ксенечка, ты на этого дурня внимания не обращай. Правил приличия для него не существует, с чужими привычками и желаниями он не считается — наскочит как басурман и давай: чтоб все под его дудку маршировали строевым шагом! Он ведь у нас, бедолага, военное училище закончил — и с тех пор уверен, что весь мир будет вскакивать по его команде «подъем»!

— А что, никто ведь не жаловался! Все довольны, — бухнул Юрасик.

— Ладно. Давай-ка я свой промах исправлю. Юрка, как ты, наверное, уже понял, мы с Веткой гостим у Ксенечки, которая приютила тут у себя целую ораву. Почему так случилось — о том разговор особый. Малютка Лёночка — Ксенина дочка. Здесь с нами живет еще Маша — Веточкина подружка и Алеша — он их ровесник. С его мамой несчастье случилось. Так что тут тебе целый Ноев ковчег, животных вот только не наблюдается. А жаль — я бы с радостью собаку завела!

— Так какие проблемы? Сейчас нарисуем. В момент! Я мимо Щелкова проезжал — так там у вокзала щенков продают. В ряд стоят. Любые породы — пожалуйста! Вмиг смотаемся — будет тебе от Юрасика ценный подарок.

— Ну да, Ксении сюда еще нехватало щенка. Юрка, опомнись!

— А что… — Ксения, улыбаясь, глядела на брата с сестрой. — Я бы только порадовалась.

— Ну так какие проблемы? Едем?

— Да не дергай ты — время к обеду, надо детей покормить.