Путь из ада - Дин Кунц Страница 30

И он ждал. Теперь хоть у него появилась вполне отчетливая идея — где он находится. Наконец-то в крепости. А Ли доставила его сюда. И раз он не умер до тех пор, пока она не водрузила его на приемный стол крупногабаритного робота-врача, то оставался шанс, что машина оказалась в состоянии накачать его адреналином, чтобы заставить биться сердце, пока через капельницы в вены вводится плазма крови.

Однако это не объясняло некоторые странные ощущения, которые он сейчас испытывал. Например, то, что он не вполне ощущал себя Стэффером Дэйвисом, словно это он и кто-то еще.

Затем снова последовал сон.

А когда он проснулся, то обнаружил, что сидит на изменяющей свою форму кушетке, все еще прикрепленный к ней ремнями, и смотрит прямо в глаза мужчины-димосианина, хотя такового ни в коем случае не могло быть, даже здесь. Все мужчины планеты Димос больше не существовали, будучи уничтоженными во время войны и в результате применения стерилизационного газа. Осталась только горстка женщин, как объяснила ему тогда экономка Солсбери, когда он наводил справки о муже Ли.

Он открыл было рот, чтобы спросить, как здесь оказался димосианин, но рот аборигена открылся одновременно с его. И тут Дэйвис понял, что смотрит в зеркало, находящееся прямо напротив, и что этот легкий симпатичный димосианин с крыльями, аккуратно сложенными за спиной, — не кто иной, как он сам.

Зеркало взмыло к потолку — и за ним оказалась Ли, стоявшая на платформе робота-хирурга и встревоженно глядевшая на него. Как только ремни позволили ему встать, она спросила:

— Правильно ли я все сделала и верно ли поступила?

Но он был слишком ошеломлен, не в состоянии понять, что же произошло с ним.

— Ты был мертв. Умер сразу после того, как я нашла вход и втащила тебя внутрь крепости. Через полчаса после твоей смерти мне удалось поместить тебя в машину. Тогда я не думала, что можно успеть что-то сделать. Но клетки мозга еще были живы, и машине-врачу удалось тебя воссоздать.

— Выходит, я больше не человек? — озадаченно спросил Дэйвис.

— Ты димосианин, да. Наши генетические камеры предоставили экземпляр полноценной особи мужского пола димосианского происхождения для имплантации твоих собственных мозговых клеток. В этом и заключалась проблема создания в искусственной матке: она могла воспроизвести любую особь зрелого возраста мужского или женского пола, но с мозгами, неспособными научиться заботиться хотя бы о себе. Тогда в проекте предусмотрели, в случае если не удастся решить эту проблему, использовать эти тела для имплантации в них мозговых клеток наших собственных людей — после того, как те будут убиты завоевателями, — создавая тем самым постоянно одних и тех же воинов. Предусматривалась также возможность изъять мозги у пленного захватчика, очистить их и затем имплантировать в димосианское тело. Получившийся в результате гибрид будет своего рода.., зомби, слуга для выполнения отдельных задач, чтобы высвободить занятых на них димосиан для боев. Чтобы спасти тебя, мне ничего не оставалось, как снабдить твои мозги телом димосианина.

— Но димосианская машина-врач.., ваша машина.., она же говорила со мной на английском.

— Она была запрограммирована на все языки, доминирующие в Альянсе, как и на все димосианские, на случай, если придется общаться с пленным захватчиком, чтобы вытянуть из него представляющую ценность информацию, прежде чем приступить к промывке мозгов.

— Как долго я здесь?

— Три недели.

Его как током ударило.

— Было так одиноко, — призналась она.

— Никто?..

— На розыски махнули рукой. Крепость дает возможность прослушивать средства массовой информации противника, так что я в курсе всего до малейших подробностей. Мы были убиты, как они объявили, при обстреле леса зажигательными гранатами.

Он разразился смехом и понял, что Ли пребывает в еще большем напряжении, чем он, когда она улыбнулась ему робкой улыбкой. Дэйвис сорвался с места, схватил и привлек ее к себе. Она больше уже не казалась такой крошечной, похожей на эльфа. Но воспринимая Ли теперь с точки зрения димосианина, так как изменился весь его внешний вид и, соответственно, произошла адаптация органов чувств, он находил ее в сотни раз привлекательнее, чем она казалась ему прежде. Он понимал, что это произошло просто потому, что нервные центры восприятия окружающего в димосианском теле были намного чувствительнее и утонченнее, чем в более мощном в физическом отношении, но и более грубом человеческом теле. Но ему также доставляло удовольствие думать, что радость, которой она лучилась, проистекала и из того, что теперь различий между ними стало гораздо меньше, и телесная схожесть будет способствовать более глубокой эмоциональной и физической близости, сделав их интимные отношения насыщенными и ничем не омраченными.

— Значит, ты не злишься и не сходишь с ума от отчаяния? — спросила она.

— Конечно нет.

— Я так рада! Все эти дни я не находила себе места от беспокойства, пока машина воссоздавала тебя в новом облике.

— Теперь, — заявил он, чувствуя, как радость жизни бурлит в нем и рвется наружу, — мы не только свободны и за нами никто не охотится, но у нас еще есть и крепость, в которой мы будем работать и составлять планы на будущее, и нам не грозит превратиться в дикарей, живущих без удобств и лишенных надежды. Предстоит так много изучить и столько всего освоить, что даже не знаешь, с чего начать.

— Как насчет того, чтобы полетать со мной для начала? — поинтересовалась Ли.

Ему потребовалось целое мгновение, чтобы понять, что под словом “полетать” она вовсе не подразумевает “заняться любовью”. Он застыл, раскрыв рот и оглядывая себя снизу доверху: ступни, казавшиеся такими маленькими, сильные, но тонкие ноги, тело, приспособленное для путешествий по воздуху. Затем осторожно раскрыл за спиной свои большие голубые крылья...