Глаза дракона - Стивен Кинг Страница 3

Так оно и было, но Сашу это не успокаивало. Она считала, что«кто скажет хоть слово» — самая вредная идея, какую может усвоить мальчик, собирающийсястать королем. Поэтому она терпеливо учила его манерам и внимательно следила заего поведением на пиру. И после, когда он уже ложился спать, она пришла к нему.

Она была хорошей матерью и сначала похвалила его поведение —и действительно, оно было почти образцовым. Но она знала, что никто, кроме нее,не поправит его, когда он еще боготворит ее. Поэтому она сказала:

«Ты делал одну вещь неправильно, Питер, и я не хочу, чтобыты вел себя так».

Питер лежал в постели и внимательно смотрел на нее своимисиними глазами.

«Что это, мама?»

«Ты не пользовался салфеткой, — сказала она. — Она лежаласложенной возле твоей тарелки, и мне это не понравилось. Ты ел цыпленка руками,и это правильно, потому что так делают все мужчины. Но потом ты вытер руки орубашку, и это было уже неправильно».

«Но папа… и Флегг… и все лорды…»

«Оставь в покое Флегга и всех лордов! — крикнула она так,что Питер даже подпрыгнул в кровати. Он испугался, увидев сердитые розы,мгновенно расцветшие на ее щеках. — Твой отец делает все правильно, потому чтоон король, и ты, когда будешь королем, тоже будешь во всем прав. Но Флегг некороль, как бы он ни хотел им быть, и ты еще не король, а только маленькиймальчик, который не следит за собой».

Она увидела его испуг и улыбнулась. Потом погладила его поголове.

«Успокойся, Питер, — сказала она. — Это мелочь, но и мелочиважны, если ты собираешься стать королем. А сейчас принеси свою грифельнуюдоску».

«Но спать…»

«Подожди немного. Сначала принеси доску».

Питер сбегал за доской. Саша взяла мел и тщательно вывелатри буквы.

«Можешь прочитать это?»

Питер кивнул. Он уже знал многие буквы, но мог прочитатьвсего несколько слов. И это было как раз одно из них.

«БОГ».

«Да, правильно. А теперь напиши его наоборот».

«Наоборот?»

«Вот именно».

Питер своим детским почерком выписал три буквы под четкойнадписью матери и очень удивился, увидев еще одно знакомое слово.

«ПЕС! [1] Мама, тут написано „пес“!»

«Да, — ее голос был грустен, и это сразу погасиловозбуждение Питера. Мать указала на два написанных рядом слова. — В человекедве природы. Никогда не забывай об этом, потому что ты будешь королем, а,король вырастает большим, как дракон после девятой линьки».

«Но отец вовсе не такой большой», — заметил Питер. Роланддействительно был невысоким, да еще и кривоногим. К тому же перед собой он нессолидный живот, налитый пивом и медом.

Саша улыбнулась.

«Король растет невидимо, Питер, как только ему на голову возложаткорону на Площади Иглы».

«Да?» — глаза Питера стали большими и круглыми. Он неочень-то понимал, как это связано с салфеткой, но не жалел, что они уклонилисьот довольно неприятной темы к такой интересной. К тому же он уже решил длясебя, что теперь всегда будет пользоваться салфеткой, раз это так важно для егомамы.

«Да. Короли вырастают ужасно большими, поэтому они должныособенно заботиться о том, чтобы не задеть тех, кто меньше их, простопрогуливаясь или усевшись не в том месте. Плохие короли часто делают такое, и,я думаю, даже с хорошими это иногда случается».

«Мама, я не по…»

«Тогда послушай еще. Божьи люди говорят, что наша природачастью от Бога, а частью от Старика с копытами. Знаешь кто такой Старик скопытами?»

«Это дьявол».

«Да. Но большинство плохих людей скорее похожи на псов, чемна дьяволов. Псы добрые, но глупые, как и люди, когда они напьются. Когда псывозбуждены или напуганы, они кусаются; так и люди, когда они возбуждены илинапуганы, дерутся. Псы — ручные животные, они слушаются хозяев, но если человектолько слушается, это плохой человек. Псы могут быть отважными, но могут и вытьот страха в темноте и убегать, поджав хвост. Пес так же лижет руку плохогохозяина, как и хорошего, потому что не знает разницы между хорошим и плохим.Пса тошнит, когда он ест отбросы, но он все равно продолжает их есть».

Она на минуту замолчала, быть может, вспоминая пир — какмужчины и женщины, заливаясь пьяным смехом, кидали друг в друга объедками,иногда отворачиваясь, чтобы стошнить на пол. Роланд делал то же самое, но оназнала, что его ей не изменить — даже если он пообещает ей вести себя иначе, онвсе равно не станет другим человеком.

«Ты понимаешь меня, Питер?»

Мальчик кивнул.

«Тогда скажи, пользуются ли псы салфетками?»

Питер потупился и покачал головой. Разговор оказался нетаким приятным, как он подумал сначала. Время было позднее, он устал, и, должнобыть, от этого к глазам его подступили слезы. Он изо всех сил старался не датьим прорваться, и ему это удалось. Саша заметила это и порадовалась за него.

«Не плачь об этой салфетке, любовь моя, — сказала Саша. Онавстала, с трудом поднимая свой располневший живот — до рождения Томасаоставалось совсем немного. — Твое поведение почти безупречно. Любая матькоролевства гордилась бы своим сыном, будь он вполовину так же хорош, как ты. Ия горжусь тобой. И говорю тебе все это только потому, что когда-нибудь тыстанешь королем, и человеческие жизни будут зависеть от каждого твоего шага идаже от снов, которые тебе приснятся. Они могут не зависеть от того,пользуешься ли ты за столом салфеткой… но могут и зависеть. Иногда они зависяти от меньшего. Поэтому я и прошу: что бы ты ни делал, помни о доброй частисвоей природы. Это Божья часть. Обещаешь мне помнить о ней?»

«Обещаю, мама».

«Вот и хорошо, — она поцеловала его. — К счастью, я молода иты молод. Нам еще о многом предстоит поговорить, когда ты подрастешь».

Они так больше ни о чем не поговорили, но Питер не забылурок: с тех пор он всегда и везде пользовался за едой салфеткой.