Холодное пламя - Джон Пассарелла Страница 26

Чувствуя себя виноватым, Брэндон сбежал по лестнице, вышел через кухню в гараж и сел в свой серебристый «Приус». Нажав кнопку на солнцезащитном козырьке, он завел машину и нетерпеливо барабанил пальцами по рулю, дожидаясь, когда широкая дверь поднимется.

Дверь замерла на полпути. Возможно, «Приус» бы прошел, но дверь грозила оцарапать краску на крыше, не говоря уж о том, что пружина могла лопнуть и уронить дверь на машину, словно нож гильотины.

Он вспомнил о существовании предохранительного датчика, который не позволял двери закрыться, если что-то перекрывало инфракрасный луч, скользящий с одной стороны двери на другую. Датчик не позволил бы двери закрыться, если бы на пути оказался человек или предмет. Но ведь сейчас дверь открывалась, а не закрывалась.

Брэндон выскочил из машины и осмотрел датчик, чтобы убедиться, что невидимый луч ничто не блокирует. На первый взгляд все было в порядке, он вернулся в «Приус» и снова нажал кнопку – дверь гладко опустилась.

– Ладно, попробуем еще раз, – вслух сказал Брэндон и нажал кнопку в третий раз.

Дверь снова шумно поползла вверх и… замерла, еще ниже, чем раньше. На этот раз, если бы он захотел выехать из гаража, пришлось бы выбивать машиной дверь, словно голливудскому каскадеру. Очередное нажатие на кнопку заставило дверь снова закрыться.

– Ладно, – повторил он, – не хочешь работать, не работай.

Он снова вышел из машины и на этот раз потянул трос над головой, чтобы переключиться на ручное управление. Главное, чтобы получилось открыть дверь сегодня, а завтра утром можно вызвать ремонтников.

Он присел, подцепил дверную ручку, рванул ее вверх и чуть не упал – дверь осталась закрытой и не шелохнулась. Задрав голову, он осмотрел основную пружину, но видимых поломок не обнаружил. Кабели были на месте. Все выглядело как обычно. Он снова потянул, заворчав от натуги. Дверь скрипнула, но с места не сдвинулась.

Брэндон тут же принялся продумывать план «Б». Завтра на работу можно поехать на такси, а что касается ужина, три варианта на выбор: заказать доставку, хотя это долго, одолжить красную «Хонду Цивик» Оливии, припаркованную перед домом, или «Приус» Джесса, стоящий на другой стороне улицы.

Он дотянулся до ключей в зажигании через открытое окно и вытащил их – и тут почувствовал сильный запах пряников. Он глубоко втянул воздух. Брэндону всегда нравился этот запах: мыслями он возвращался в детство, когда ел имбирное печенье, которое только что достали из духовки. Однако его гараж, да и вообще любой гараж, последнее место, где ожидаешь встретить запах пряников. Он дважды проходил мимо кухни с тех пор, как приехал домой, и никакой выпечки не учуял, да и духовка, вроде, была выключена. Как тогда?..

Брэндон уже шагнул к двери, чтобы попросить у Джесса ключи от его машины, когда заметил движение в углу гаража.

Обернувшись, он увидел женщину в грязных лохмотьях и тут же подумал, что в гараж пробралась бездомная и все это время пряталась среди полок, стремянок, велосипедов и разных инструментов для ухода за газоном. Инстинктивный страх и внезапное ощущение вторжения не оставили в нем места для сочувствия. Однако то, на что он смотрел, не было бездомным человеком: чужеродность этого существа не поддавалось определению.

Женщина стояла, слегка пригнув голову, завесившись длинными спутанными волосами, и ее когти – да, именно когти – угрожающе подрагивали. Опасение при виде непрошеного гостя превратилось в первобытный страх, в глубоко укоренившееся отвращение перед потусторонним существом в облике человека.

Странно дернувшись вбок, она загородила кухонную дверь. Брэндон попятился к двери гаража. Он хотел встать так, чтобы между ними оказалась машина, и переводил взгляд со странно сгорбленного тела на опущенное лицо, пытаясь понять, что же преследует его в его собственном доме.

Она немного подняла голову и Брэндон успел заметить темные запавшие глаза, в которых кипела ненависть, и напряженные черты лица.

Он подумал, не позвать ли на помощь… Но что если в гараж прибегут Джесс или Оливия? Он мог крикнуть, чтобы они вызвали полицию, но все равно был шанс, что они захотят узнать, что происходит. А еще он был почти уверен, что любой громкий звук спровоцирует нападение. Гаражную дверь заклинило, так что ему оставалось дождаться, когда она обойдет машину, пытаясь добраться до него, а потом сбежать через кухонную дверь.

Ее когти снова шевельнулись.

В горле у Брэндона пересохло, он едва смог выдавить:

– Не… не делай этого.

Никакой реакции, хотя он ее почти и не ждал. Вряд ли это создание можно переубедить. Сунув руку в карман пиджака, он подумал: не попытаться ли набрать 911 наощупь? Осторожно сделал шаг назад. И еще. На третьем шаге он оказался на углу машины. Еще шаг, и он сможет…

С хриплым рыком она взвилась в воздух и перескочила через автомобиль, выбив на серебристом металле барабанную дробь похожими на когти ногтями босых грязных ног. Захваченный врасплох, он едва успел заметить ее странный деформированный живот, а потом она так швырнула его о дверь гаража, что петли скрипнули. Брэндон хотел бежать, но ноги не слушались. Почувствовав сильное жжение внизу, он опустил голову. Оказалось, что она не просто толкнула его, а вонзила когти, рассекла одежду, кожу и мышцы, вспорола живот от ребер до паха.

Когтистая рука вздернула его, заставила встать. С немым ужасом он смотрел, как другая рука погружается в его живот и вытягивает внутренности. Поднеся пригоршню органов и плоти ко рту, она принялась жадно поедать их. Раздутый живот колебался при каждом глотке.

Брэндон смотрел на свое растерзанное тело. В его животе словно бомба взорвалась. Ужасная боль разгоралась белыми вспышками в центре сознания, с краев наступала темнота, сокращая весь его мир до мук агонии и зова пустоты.

Она медленно подняла лицо, Брэндон увидел его в стремительно сужающемся поле зрения. С ее растрескавшихся губ и заостренных зубов капала его кровь. Он встретил взгляд запавших глаз, смотревших на него сквозь завесу спутанных волос, но не успел увидеть полусгнившее лицо. Она завизжала, ее окровавленные челюсти резко приблизились к его лицу, и она выела глаза из обеих глазниц, стуча его головой по двери гаража.

Новая боль оказалась лишь отголоском той, которую он испытывал раньше – воспоминанием о недавней боли, представление о том, какой она должна быть, а потом наступило оцепенение. Звуки, с которыми она пожирала его плоть, превратились во влажный шелест, и наконец, в его новом темном мире воцарилась тишина. Чувства покидали его одно за другим, сознание рассыпалось обрывками мыслей, будто фейерверки таяли в ночном небе. Последний огонек надежды вспыхнул и угас.