Зверь из бездны: Второй раунд - Алексей Корепанов Страница 24

Некто, узнав, что она остается одна в загородном доме, наносит силовой удар — даже без всяких голографических проекций! Проекция возникает только в сознании Эвридики Карреро! Возникает при этом ударе, не ударе даже, а более-менее длительном воздействии. Воздействие сопровождается понижением температуры, связанным с какими-то энергетическими преобразованиями — отсюда и ледяные клыки призрака, и сосульки вместо пальцев. Ну а самого-то призрака и не было — были наложившиеся друг на друга картины воображения, переплетающиеся образы… Отсюда и появление призрака из земли — это вышел из могилы поклявшийся не оставлять ее в покое Джордже Вирджилиас. Отсюда и волосатые руки — руки мужа. Отсюда и слова призрака — это слова господина Минотти.

Вот так, все — по полочкам. Неясно только главное: кто и как?

— У вас есть еще вопросы, господин Грег? Может быть, меня уже пустят к Дике?

Я очнулся.

— Не сочтите мой вопрос оскорбительным для себя, господин Карреро…

— Я понял. — Луис Карреро надменно поджал губу. — Вы хотите поинтересоваться, не имел бы я выгоды в случае смерти собственной жены и где находился пятнадцатого июля. Так?

Я развел руками:

— Это стандартные вопросы, господин Карреро. Ваше право не отвечать на них без адвоката и официального разрешения на проведение с вами подобной беседы.

— Думаю, обойдемся без адвоката. Во всяком случае, пока. — Огонь в его глазах несколько ослаб. — Ведь это я, собственно, пригласил вас к разговору. Итак, по поводу моей заинтересованности в смерти Дики. Тут как раз тот случай, когда, скорее, она была бы заинтересована в моей смерти. Как наследница. А наследство у меня неплохое — полиция может получить декларации о моих доходах в нашем налоговом управлении. Наследство же Дики мне мало что прибавит. А если говорить о моей ревности — да, я понимаю, что смешон с этим своим «Комплексом-плюс»! — то могу признать, что действительно временами готов отправить на тот свет ее воздыхателей, клянусь Иосафатом! Но — воздыхателей, господин Грег, а не ее. И, надеюсь, вы понимаете разницу между выражениями «готов убить» и «действительно убить»?

Я кивнул и деловито сказал:

— Понимаю.

— И второй ваш вопрос: где я был пятнадцатого июля?

— Именно, — вновь кивнул я.

— Я уже давал показания вашим дотошным коллегам, — несколько высокомерно произнес Луис Карреро, — но, видимо, в ваших структурах правая рука порой не ведает, что делает левая. Поэтому повторяю персонально для вас, господин Грег.

— Весьма признателен, — вежливо ответил я. Я все-таки не собирался уточнять свой подлинный статус.

— Итак, утром пятнадцатого июля я вылетел в Сегура-Сьесо для переговоров с моими партнерами из лидер-секции «Осеано». Доказательства, можно надеяться, находятся в городском управлении полиции. — Луис Карреро саркастически усмехнулся. — Во всяком случае, где-то в вашем ведомстве. Вечером того же, интересующего вас дня, я связался со своей женой. Поинтересовался, необходимо ли мое немедленное присутствие в долине Кордильера. Дика ответила, что великолепно справится сама. Заявляю для следствия: я понятия не имел, что она отпустит нашего Фердинандо и останется на ночь одна. Но даже и в этой ситуации я был вполне спокоен. Господин Карреро воздел кверху палец. — «Комплекс-плюс»! Безотказная система для ревнивых мужей. Вы не ревнуете свою жену, господин Грег?

— Нет, — терпеливо ответил я, решив не обращать внимания на его эскапады.

— Вы счастливый человек.

— У меня просто нет жены, — пояснил я.

— Тогда вы не очень счастливый человек, — сочувственно сказал Луис Карреро.

Зачем он это подчеркивает? Специально? Тогда это слишком незавуалированно, слишком бросается в глаза. Или ему просто приятно хоть чем-то задеть лезущего в его личные дела полицейского? Вообще-то его можно понять — люди испокон веков не любят общаться с полицией.

— Так вот, весь вечер я провел в нашем клубе — тому есть десятка три свидетелей, — продолжал Луис Карреро. — Домой вернулся не раньше пяти, планируя немного освежиться и направиться в долину. Честно говоря, пребывание в компании воздыхателей Эвридики на празднике ее небесной покровительницы не могло доставить мне особого удовольствия… Поэтому я рассчитывал прибыть на место не ранее девяти. — Луис Карреро развел руками. — Но в восемь с небольшим поступило сообщение из больницы. — Он жестко взглянул на меня. — Так что в момент предполагаемого покушения, господин Грег, я был в клубе. Надеюсь, полицейская мысль направится в другое русло.

— Возможно, — задумчиво сказал я. — Благодарю за беседу, господин Карреро.

Оставалось еще разыскать историка Минотти и поговорить с ним. Но я знал, что этот разговор ничего не даст. И в то же время я был уверен, что какая-то связь есть. Не на уровне поступков — Минотти, скорее всего, тоже имеет безупречное алиби. А вот на уровне побуждений…

К сожалению, побуждения к делу не пришьешь…

Я просто-таки чувствовал, что все здесь вертится именно вокруг Луиса Карреро и Орфея. Только вот как свести эту внутреннюю убежденность к неоспоримым фактам?..

Я покинул роскошное авто господина Карреро и вежливо поклонился на прощание.

— Если вы подождете, могу подвезти, — неожиданно предложил муж Эвридики Карреро, вполне благосклонно глядя на меня.

— Спасибо, господин Карреро, я лучше прогуляюсь. А заодно и поразмышляю, направлю свою полицейскую мысль в иное русло, — ответил я и вдоль решетчатой больничной ограды двинулся назад, к отелю.