Сердце охотника - Роберт Лоуренс Стайн

Глушь, Кентукки, 1792

Джеми Файр заерзал на жесткой деревянной скамье. Лошади несли их по узкой горной дороге, вьющейся через Аппалачи. Дорога была неровной, колеса подпрыгивали на выбоинах и ухабах, и фургон все время потряхивало. Дорога в глушь, так ее называли. Дэниел Бун и прочие проложили этот путь через Камберлендский перевал всего два года назад. Скоро Вирджиния останется позади. Да уж поскорей бы.

Юноша размахнулся и шлепнул поводьями по крупам двух гнедых лошадей. Ему было семнадцать — вполне достаточно, чтобы править фургоном вместо отца. Джеми снова взмахнул поводьями. Звук удара эхом разнесся в горах.

— Спокойнее, — прикрикнул отец, усаживаясь на скамью около Джеми. — Мы все равно не можем ехать быстрее тех, кто впереди нас.

«А я хочу быстрее», — упрямо подумал Джеми.

Дорога змеилась между гор, точно длинный черный язык чудовища, к которому они въезжают в пасть. А высокие сосны напоминали огромные клыки. Эта бескрайняя глушь легко могла поглотить все их фургоны. Навсегда.

Густая завеса ветвей над головой заслоняла солнечный свет. Может быть, среди глубоких теней скрываются дикие звери — высматривают, выслеживают. Поджидают удобного момента, чтобы наброситься на лошадей или на отца. Или на Джеми. У них острые когти и огромные клыки.

Джеми вздрогнул и, зябко передернув плечами, запахнул на груди фланелевую куртку, хотя день выдался на редкость теплый.

А ведь всего два месяца назад он так радовался, когда отец внезапно сообщил, что они переезжают в Кентукки. Вот это приключение! Новые неисследованные земли, пограничный район. Отец тогда сказал, что они могут страшно разбогатеть.

— Не поеду, не хочу, — плача, твердила мама. — Там же совершенно необжитые места, Джон. Это слишком опасно.

И все-таки она поехала. Сложила в фургон все свои миски, плошки и кастрюльки, все свои подушки и одеяла, а затем забралась туда сама и отправилась в далекое путешествие. И уже не раз сильно об этом пожалела.

Снова колесо попало в выбоину. Фургон дернулся, и Джеми услышал, как вскрикнула мама.

— Что это было? — позвала она. — Джон, что случилось?

Отец слегка повернул голову.

— Ничего страшного, Дора Мэй, — сказал он в проем между двумя занавесками, прикрывающими вход в фургон. — Просто наткнулись на бугорок. Не о чем беспокоиться.

— Джон, прошу тебя, давай вернемся в Вирджинию.

Джеми поморщился. Каждый день она просила отца вернуться. И каждый раз он отвечал ей одно и то же.

— Нам нечего делать в Вирджинии, — буркнул Джон раздраженно, вновь поворачиваясь лицом к дороге. — Мы там подохнем с голоду.

Джеми потихоньку покосился на отца. Тот сидел помрачневший и осунувшийся. Светло-голубые — в точности как у Джеми — глаза сощурились, впалая щека слегка подергивается. Значит, сейчас заговорит о проклятье.

— Это все проклятье Файров, — пробормотал отец. — Я хороший фермер, но проклятье висит надо мной точно меч. Это из-за него погибла наша табачная плантация. Нечего стало продавать — вот и нет денег. Денег нет — нет и еды.

Его худые твердые пальцы впились в колено Джеми.

— Вот увидишь, сынок, теперь все будет иначе. Мы сбежали от этого горя.

Джеми слышал о проклятье всю свою жизнь. О том, как оно преследовало всех Файров, о том, что никому из их рода еще не удавалось освободиться от него. Во всяком случае, так отец рассказывал раньше. Но сейчас он сказал, что им удалось сбежать. Где тут правда, а где ложь, — неизвестно.

«Не буду верить в проклятье, — решил про себя Джеми. — Дело не в проклятье. В Вирджинии была плохая почва, слишком мало дождей и чересчур жаркое солнце. Вот табак и погиб. И вовсе тут ни при чем какое-то дурацкое семейное проклятье, наложенное сотни лет назад.

Он решительно взмахнул поводьями, затем, подавшись вперед, положил локти на колени и снова задумался. Отец только и делает, что переживает из-за этого несчастного проклятья. Если бы он, вместо того чтобы вздыхать и жаловаться, побольше работал в поле, урожай был бы цел…

Взгляд юноши задержался на переднем фургоне. Занавески перед входом слегка колыхались. Хорошо бы, из-за них выглянула Лора Гуд!

В проеме мелькнули светлые кудри. Джеми поспешно выпрямился, лизнул пальцы и пригладил свои встрепанные черные волосы.

Лора Гуд была самой прекрасной девчонкой из всех, каких он встречал за свою жизнь.

Каждое утро он старался пристроить фургон позади фургона Гудов в надежде хотя бы мельком увидеть Лору — красавицу с длинными белокурыми волосами и глазами, зелеными, как молодая трава.

Из-за занавески выглянула девочка. Но, увы, это была не Лора, а ее младшая сестра, пятнадцатилетняя Аманда. Светлые волосы девочки, расчесанные на прямой пробор, лежали по плечам двумя длинными косами, перехваченными у концов красными лентами. Глаза у нее были карие, но какого-то неприятного, грязноватого, оттенка.