Повестка - Джон Гришэм Страница 5

Колкие фразы принесли облегчение: здесь по крайней мере кнему не безразличны. Быстро осознав, что добродушные издевки не смолкнут, Рэйпочувствовал себя в родной стихии. Уже четвертый год он бороздилкристально-чистое небо, привыкнув усмирять вспыхивавший иногда в душе гнев,смахивая случайную слезинку, исповедуясь пустому соседнему креслу. «Забудь, нетее, нет,– отвечало кресло.– И не будет».

Одни женщины уходят, а потом возвращаются. Уход другихвызывает мучительные воспоминания. Решительность третьих не позволяет им,уходя, хотя бы оглянуться назад. Вики спланировала свой уход столь четко иосуществила его столь хладнокровно, что, юрист до мозга костей, Рэй честносказал себе: «Парень, выброси ее из головы».

Похоже, Вики удалось заключить более выгодную сделку. Такпоступает спортсмен, когда перед началом соревнований вдруг уходит в другуюкоманду: новая форма, ослепительная улыбка фотографам и – на старт! Проводиводним прекрасным утром Рэя на работу, Вики бросила в багажник машины своитуалеты и укатила. Через двадцать минут она уже была в просторном особняке,выстроенном на ранчо, что располагалось к востоку от города. Возле мраморной лестницыс распахнутыми объятиями и брачным контрактом ее встретил Лью Родовски, болееизвестный в округе как Носорог. Повадка истинного хищника позволила Лью вырватьиз дебрей Уолл-стрит состояние в полмиллиарда долларов. На шестьдесят пятомгоду жизни он удалился от дел, по никому не известной причине осел неподалекуот Шарлотсвилла и начал разводить лошадей.

В какой-то момент пути Носорога и Вики пересеклись, онзапихнул в утробу новой знакомой двух младенцев – отцом которых должен былстать Рэй!– и теперь, заведя очередную семью, явно рассчитывал снискатьвосторженное почтение местных жителей.

– Хватит!– приказал себе Рэй.

Возглас прозвучал неожиданно громко, но откликнуться былонекому. На высоте пяти тысяч футов отсутствовало даже эхо.

Рэй надеялся, что мозг брата не одурманен алкоголем илинаркотиками,– хотя подобные надежды часто оборачивались разочарованием. Последвадцати лет, в течение которых Форрест долгие недели проводил в различныхклиниках, было весьма сомнительно, чтобы он избавился наконец от своихпристрастий. Сейчас Форрест почти наверняка на мели, это вполне соответствовалобогемному образу жизни. А если брат на мели, то активно занят поиском денег иуже до цента просчитал причитающуюся ему долю наследства.

Доллары, что оставались у отца после щедрых жертвований,уходили на безуспешные попытки избавить Форреста от его пагубных привычек.Такие попытки на протяжении многих лет предпринимались столько раз, что судья,с присущей лишь ему одному категоричностью, фактически отказался от общения смладшим сыном. Убежденный в собственной правоте, он расторгал браки, лишалродительских прав, отправлял на принудительное лечение, а то и просто зарешетку, недрогнувшей рукой подписывая строгий вердикт. В самом начале карьерыисточником своих полномочий судья полагал законодательство штата Миссисипи,однако по прошествии пяти или семи лет единственным для него авторитетом сталГосподь Бог.

Если кто-нибудь из отцов мог отречься от собственного сына,то в Соединенных Штатах таким человеком был именно бывший председательокружного суда и советник юстиции Ройбен В. Этли.

Форрест привык делать вид, что изгнание ничуть его нетревожит. Считая себя личностью абсолютно свободной, он со спокойнымудовлетворением не показывался на пороге отчего дома уже девять лет. Как-то оннавестил судью, лежавшего с инфарктом в палате кардиологического центра,причем, поразительно, явился туда трезвым. «Пятьдесят второй день, братец»,– сгордостью шепнул он Рэю, когда оба шагали по пустынному коридору. В очереднойраз выходя из клиники, Форрест неизбежно исполнялся стремлением побитьпредыдущий рекорд.

Если судья включил-таки непутевого отпрыска в число своихнаследников, то подобное решение изумит Форреста. Младший сын понимал, что влучшем случае может рассчитывать лишь на какие-то крохи.

Над прихотливым изломом ущелья Нью-Ривер, Западная Виргиния,Рэй совершил пологий разворот и лег на обратный курс. Хотя полеты и обходилисьдешевле, нежели услуги психоаналитика, они тоже стоили денег. Ничего, пустьтолько купленный неделю назад лотерейный билет принесет удачу, тогда можнобудет приобрести «бонанзу» и летать, где душе угодно. Через пару летуниверситет должен предоставить Рэю годичный отпуск для научной работы: нужноже когда-то закончить фундаментальный восьмисотстраничный труд по промышленныммонополиям! Вот тогда-то он сядет за штурвал «бонанзы» и растворится в небесах.

В двенадцати милях от аэропорта Рэй связался с башней иполучил разрешение заходить на посадку. Слабый встречный ветер не сулил никакихнеожиданностей. Когда до начала посадочной полосы оставалось менее полуторатысяч футов, в наушниках раздался голос еще одного пилота:

– «Челленджер», бортовой номердва-четыре-четыре-дельта-майк, нахожусь в пятнадцати милях к северу.

– Будьте внимательны, «челленджер», перед вами снижается«сессна»,– ответил диспетчер.

Выбросив из головы мысли о неприятном соседстве, Рэйсосредоточил внимание на рычагах управления. Колеса шасси мягко коснулисьбетона, и вскоре «сессна» уже выруливала с полосы к месту своей стоянки.

«Челленджер» представлял собой небольшой реактивный самолетканадского производства. Он мог без промежуточных посадок долететь от Нью-Йоркадо Парижа. В воздухе над Атлантикой стюард предлагал пассажирам неплохой выборгорячих блюд и изысканных напитков. За новую машину покупатель платил что-тооколо двадцати пяти миллионов долларов. Точная цена зависела от прихотейконкретного заказчика.

Владельцем бортового номера два-четырс-четыре-дельта-майкявлялся Носорог, выкупивший «челленджер» за гроши у какой-то разорившейсяблагодаря его стараниям компании. Провожая взглядом изящный силуэт самолета,который уже скользнул с небес к полосе, Рэй пожелал, чтобы машина врезалась вземлю. Разумеется, этого не произошло, и «челленджер» благополучно порулил всторону частного ангара.

За миновавшее после развода время Рэй всего пару раз видел бывшуюжену и сейчас не испытывал ни малейшего желания наблюдать за тем, как Викиспускается по трапу. А может, ее нет на борту? Может, Родовски вернулся изочередного, совершенного в одиночку, опустошительного набега на бывшихконкурентов?

Рэй отключил подачу топлива и, глядя на приближающуюсямашину, начал медленно сползать по спинке кресла.