Собачье наследство - Кевин Уигналл Страница 5

У Лукаса возникло нехорошее предчувствие, будто что-то идет не так. Он дважды позвонил, допуская, что первый звонок мог только разбудить семью Хатто и Марк просто не успел дойти до телефона. Оба раза включался автоответчик. Лукас решил попробовать дозвониться утром, но все происходящее ему очень не нравилось.

Телохранитель направился в сторону отеля, не особенно уверенный в том, готов ли он к новой порции общения с клиентами. За пять дней слежки эти ребята начали ему нравиться, он даже начал чувствовать уколы зависти — молодость, юная любовь и все такое. Однако ощущать симпатию на расстоянии легко, и совсем другое дело — сидеть вместе с ними взаперти нос к носу.

Крису и Элле, наверное, нужно некоторое время побыть наедине. Он побродит еще с полчасика, выпьет где-нибудь, а потом отправится назад. Возможно, если ему повезет, к его приходу они вообще уснут.

Выйдя на Соборную площадь, Лукас направился в сторону ирландского бара с небольшой террасой на улице, колченогими стульями и столами — на дюжину человек, не больше. Там сидели всего три человека, поэтому он заскочил в бар, где помноголюднее, заказал бокал красного вина и вышел на террасу.

Трое каких-то итальянцев вполне приличного, даже интеллигентного вида смотрели на Лукаса, пока он не сел, а потом вернулись к прерванному разговору. Некоторое время телохранитель прислушивался к их речи, потом она слилась с шумом, доносившимся из самого бара.

Туристы все еще гуляли по площади, но большинство зевак уже угомонилось: они больше не вертели головами с таким видом, будто в прохладной темноте забыли, где находятся. Собор, возвышавшийся над площадью, тоже выглядел умиротворенно. Именно такими Лукасу и нравятся чужие города.

Он пожалел, что не взял с собой книгу. Ему осталось всего страниц пятьдесят, и он мог бы дочитать, наслаждаясь окружающей безмятежностью и бокалом красного вина. Хотя это выглядело бы странно — уйти по срочному делу, но взять с собой что-то почитать.

Лукас сидел уже минут десять, когда в бар зашли несколько мужчин и женщин — шесть человек, англичане и американцы, явно в отличном настроении, не пьяные, но шумные и веселые. Они высыпали на террасу с энергией, которая, казалось, должна была смести трех итальянских интеллектуалов. Те некоторое время со сдержанным презрением изучали англосаксов, а потом снова увлеклись беседой и вином.

Лукас продолжал заниматься своим делом; когда одна из американок спросила, можно ли взять у него свободный стул, он улыбнулся и жестом — не желая признаваться, что знает английский — показал: да, конечно.

Кто-то из группы гуляк скрылся в баре и вышел оттуда с полным подносом напитков. Дурачась, турист направился на опустевшую площадь, разыгрывая из себя сбитого с толку официанта. Приятели звали его назад, однако весельчак продолжал в том же духе: подойдя к Лукасу, он стал кривляться и совать ему поднос чуть ли не в лицо.

Парень явно являлся главной причиной хорошего настроения компании. Этот турист действительно был забавен, но Лукас сегодня пребывал не в том настроении.

Он допил вино и направился к выходу. Одна из девушек сказала:

— Ты напугал его.

Клоун ответил на это капризным детским писком:

— О, не уходите…

Лет десять назад Лукас остался бы невозмутимым, уверенным в себе и в той силе, которой обладает, зная, что в любую секунду может выхватить пистолет и приставить его к виску парня — теперь не так смешно, а? Однако с тех пор он здорово изменился и уже не мог представить, что способен присоединиться к общему веселью. Теперь Лукас все больше ощущал себя эдаким приверженцем дзен-буддизма и успокаивал себя мыслью, что когда-нибудь все эти люди неминуемо будут мертвы.

Дойдя до гостиничного номера, он некоторое время прислушивался, стоя у двери. Крис и Элла разговаривали: голоса звучали глухо, напряженно. Спор наверняка шел о том, стоит ли доверять непрошеному телохранителю.

Лукас стукнул в дверь один раз. Голоса моментально стихли; молчание было еще более напряженным, чем разговор, ему предшествовавший.

— Это папа.

— Иду, — после паузы отозвалась Элла фальшиво-радостным голосом.

Крис стоял у изголовья постели. Лукас сразу же заметил, что в руках у него ничего нет. Он бросил взгляд на прикроватный столик, потом на Эллу и успокоился, увидев пистолет в ее руке. Она смотрится с ним весьма эффектно. Да, оружие ей точно идет.

Закрыв дверь, Элла положила пистолет на столик и спросила:

— Где вы были?

— Пытался дозвониться до твоего отца. Никто не отвечает. Утром попробую еще раз.

Крис посмотрел на часы:

— Может быть, они спят?

Он так и стоял, не сходя с места, будто одеревенел: неловко топчущийся по сцене актер-любитель из самодеятельной постановки.

— Бен сейчас не должен спать. Впрочем, он не всегда снимает трубку, — пожала плечами Элла, как бы отвечая сама себе на незаданный вопрос.

Лукас посмотрел на нее, хотел было что-то сказать, но передумал и включил телевизор. Пощелкал пультом: футбол, телевикторина, какое-то шоу. Остановился на чем-то, напоминающем новости.

Глядя на экран, он ощущал их обоих у себя за спиной. Крис застыл, как будто не был уверен, чья реплика следующая. Казалось, парень панически боится, что его заставят говорить. Элла выглядела более спокойной, от нее исходило некое слегка смущенное понимание.

Боковым зрением Лукас увидел, как девушка присела на край кровати и тоже уставилась в экран телевизора. Там показывали какую-то политику: Берлускони, незнакомые важные лица… европейцы, одним словом.

Когда сюжет закончился, ведущий продолжал говорить минуту-другую, и все услышали, как он упомянул Монтекатини. Это вернуло Криса к жизни — он присел рядом с Эллой. Пошли кадры с места происшествия: растерянная толпа, полиция, неподвижное тело на тротуаре, укрытое простыней.

Последним предметом, мелькнувшим на экране, был пистолет, оброненный одним из нападавших. Он лежал на мостовой: серьезная штука, «МАК-10». Именно из-за него Лукас вычислил преступников так быстро: будь они вооружены чем-то менее заметным, им скорее всего удалось бы сделать пару выстрелов до того момента, как он успел бы среагировать.

Но было кое-что еще, о чем сказал Лукасу «МАК-10» и чем он ни за что не поделится с Эллой. Это не попытка похищения. Это попытка убийства. Лукас не знал, в какую грязную историю вляпался Хатто, однако Марк должен был кому-то очень крепко насолить, чтобы рассматривать случившееся как адекватную расплату.