Ниндзя - Гейл Линдс Страница 39

Книгу Ниндзя - Гейл Линдс читаем онлайн бесплатно полную версию! Чтобы начать читать не надо регистрации. Напомним, что читать онлайн вы можете не только на компьютере, но и на андроид (Android), iPhone и iPad. Приятного чтения!

Ниндзя - Гейл Линдс читать онлайн бесплатно

Ниндзя - Гейл Линдс - читать книгу онлайн бесплатно, автор Гейл Линдс

Вскоре Николас увидел стоящего на коленях человека, который касался лбом земли, усыпанной вишневым цветом. Правая рука его, скрытая в складках, одежды, была прижата к животу. Перед ним стояла небольшая лакированная шкатулка; рядом лежала длинная полоса белого шелка.

Полковник сжал плечо Николаса.

— Это Ханситиро! — сказал он, имея в виду знаменитого японского поэта.

Николас пригнулся. Сквозь частокол ног он разглядел лицо коленопреклоненного человека. Стальные волосы, широкое плоское лицо с крупными чертами. В уголках рта пролегли глубокие складки; глаза закрыты. Теперь Николас рассмотрел, что темные пятна на белом шелке, которые он сначала принял за тени, не что иное, как кровь.

— Сеппуку, — сказал отец. — Так уходят из жизни люди чести.

Николас невольно подумал о том, как строго и торжественно это выглядело. Он слышал много рассказов о войне, где смерть представала грязной и мучительной. Здесь же все было так спокойно и размеренно, будто само бесстрастное течение времени среди жизненной суеты.

— С тобой все в порядке? — Полковник обнял сына за плечи и с тревогой посмотрел ему в глаза. Николас кивнул.

— Да. Это было... слишком неожиданно. Я... Почему он сделал это в парке? Он хотел, чтобы все видели.

— Чтобы видели и помнили, — сказал полковник. Когда Николас с отцом поднялись в парк, воздушный змей все еще парил высоко в небе и изрыгал пламя, словно вопреки воздушным потокам, швырявшим его из стороны в сторону.

— Он был глубоко связан с прошлым и не сумел примириться с новой жизнью Японии, — Мимо прошла пожилая японка, толкая перед собой темно-синюю коляску с двумя розовыми близнецами. — Ханситиро был замечательным художником и благородным человеком. Так он выразил свой протест против будущего, к которому устремилась Япония и которое, как он считал, погубит ее.

Они поравнялись с молодым американским моряком и его японской подружкой, которые держались за руки и весело смеялись. Моряк обнял девушку и поцеловал ее в щеку. Она захихикала и отвернулась. Ее волосы развевались на ветру как хвост дракона.

— Таких людей, как Ханситиро, много, — произнес Николас. — Сацугаи, кажется, родился в Фукуока?

Полковник задумчиво посмотрел на сына, остановился, достал из кармана кисет и принялся набивать трубку.

— Я читал конституцию, отец, — сказал Николас, глядя на парившего в небе змея. — Я знаю, что ты участвовал в ее создании. Может быть, она и не японская по духу, но очень демократичная. Гораздо более демократичная, чем политика нынешнего правительства. Япония отклонилась далеко вправо. Никто и не пытался разрушить дзайбацу. Большинство довоенных чиновников остались на своих местах — я этого не понимаю.

Полковник достал зажигалку и, повернувшись спиной к ветру, стал раскуривать трубку. Наконец он спрятал зажигалку.

— Перед тем как ответить, я хочу знать, что ты чувствуешь. Тебя взволновала смерть Ханситиро? Или просто ты впервые увидел, как человек лишил себя жизни?

— Не знаю. Я действительно не знаю. — Николас положил руку на черную чугунную ограду и почувствовал холод металла. — Может быть, я еще не успел разобраться. Все было как в кино. Я не знал ни этого человека, ни его книг. Мне грустно, но я не знаю почему. Он сделал то, что хотел сделать.

Выпуская кольца дыма, полковник размышлял над словами сына. Чего он, собственно, ожидал? Слез? Истерики? Ему страшно не хотелось возвращаться домой и рассказывать Цзон о случившемся. Она любила стихи Ханситиро. “С моей стороны, — подумал полковник, — было бы нечестным ожидать, что на Николаса эта смерть произведет такое же глубокое впечатление”. У них был слишком разный опыт, они принадлежали к разным поколениям. В любом случае, у Николаса еще не сложилось то восприятие истории, которым обладали его родители. Разумеется, он по-иному смотрел на вещи. У полковника мелькнула мысль о Сацугаи. “Николас все подмечает, — подумал полковник. — Нужно будет уделять ему больше внимания”.

— Хотя американцы старались свалить всю вину на японских военных, — сказал полковник, — справедливости ради надо отметить, что сразу после войны была предпринята попытка очистите дзайбацу от преступников. Однако очень многие подлинные документы оказались уничтожены или заменены поддельными, и большинству высших чиновников удалось выйти сухими из воды. Разумеется, не всем. Некоторые из них были осуждены как военные преступники.

Полковник с сыном направились к восточным воротам, где их дожидалась машина.

— Американцы пришли сюда с самыми лучшими намерениями, — продолжал полковник, — Я хорошо помню день, когда мы закончили работу над проектом новой конституции и передали его премьеру и министру иностранных дел. Они были поражены, будто узнали о еще одной атомной бомбе. Безусловно, по духу эта конституция чисто западная. Но Макартур твердо решил отлучить страну от феодального прошлого, в котором он видел огромную опасность. Сущность новой конституции состояла в том, что император всю свою власть передавал в руки японского народа, оставаясь при этом лишь символом государства.

— И что было дальше? — спросил Николас.

— В 1947 году Вашингтон резко изменил свою позицию. Часть приговоров по военным преступлениям была отменена, и руководители дзайбацу вернулись на свои довоенные посты.

— Очень странно.

— Только с точки зрения Японии, — возразил полковник. — Видишь ли, Америка смертельно боится коммунистической угрозы и готова на все для ее предотвращения. Посмотри, как американцы поддерживали Франко в Испании или Чан Кайши в Азии; в фашизме они усмотрели лучшее оружие против коммунизма.

— Значит, американцы сознательно пренебрегли конституцией, которую сами же составили для Японии, восстановили реакционные дзайбацу и отклонили японский курс вправо.

Полковник кивнул, но промолчал. Ему вдруг показалось, что до ворот парка бесконечно далеко и у него не хватит сил преодолеть этот путь.

— Давай присядем на минутку, — мягко предложил он. Они перелезли через невысокое ограждение и сели на залитую солнцем траву. Полковнику стадо зябко, и он поежился. Тонкие облака то и дело закрывали солнце, и их тени, как призраки, скользили по траве. Тихо шелестели цветы вишни; цикады звенели дрожащей медью; над деревом в одиноком танце металась большая коричнево-белая бабочка. “Этот день, — подумал полковник, — похож на стихотворение-хайку: прекрасный и печальный настолько, что хочется плакать. Интересно, почему большинство хайку такие грустные?”

Полковнику доводилось видеть много смертей, близких ему людей и совсем незнакомых. Со временем у человека вырабатывается иммунитет к страданиям, спасающий его от сумасшествия. И тогда смерть становится нереальной, как пантомима, на которую можно не обращать внимания.

Но эта смерть в парке, солнечным весенним днем, среди детей, — она была другой. Полковник чувствовал себя опустошенным, как Цезарь, вернувшийся в холодный Рим после объятий Клеопатры. И он подумал о римских авгурах, толковавших будущее по полету птиц. Эта смерть показалась ему важным предзнаменованием, смысл которого от него ускользал.

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы

Комментарии

    Ничего не найдено.