Старая ратуша - Роберт Ротенберг Страница 3

Сидящий напротив Брэйса смуглый мужчина почтенного возраста, в костюме и при галстуке, перегнувшись через стол, наливал ему в кружку чай. Над столом между двумя мужчинами нависала разноцветная лампа от Тиффани, похожая на огромный пузырь. Под лампой стояла тарелка с остатками нарезанных апельсинов. Кенникот обратил внимание на их красный цвет.

Здоровенные — от пола до потолка — окна на противоположной стене выходили на юг, на озеро Онтарио, похожее на большущую черную лужу. Едва заметная в свете раннего утра, через залив в виде дуги-полумесяца тянулась цепочка маленьких островков.

Обескураженный панорамным видом и немой сценой, Кенникот на мгновение застыл. Все еще держа наготове пистолет, он ступил на скользкий кафельный пол кухни-столовой. Внезапно поскользнувшись правой ногой, он резко выставил вниз руку, чтобы предупредить падение, и пистолет отлетел по полу на середину помещения.

«Ловчее не придумаешь, — поднимаясь, усмехнулся про себя Кенникот. — Великолепно! Детектив, который займется этим делом, будет в восторге».

Брэйс как ни в чем не бывало продолжал сидеть за столом, наливая себе в кружку мед.

Осторожно, чтобы не поскользнуться, Кенникот направился к своему пистолету.

— Вы Кевин Брэйс? — спросил он.

Брэйс старался не встречаться взглядом с Кенникотом. Его очки были заляпаны. Ничего не сказав, он сосредоточенно помешивал ложкой чай, походя на швейцарского часовщика за работой.

Кенникот поднял пистолет.

— Мистер Брэйс, я офицер Дэниел Кенникот, полиция Торонто. Женщина в ванне — ваша жена?

— Именно так, — отозвался мужчина с ост-индским акцентом. — И она, несомненно, мертва. Я видел много смерти, когда работал старшим инженером в крупнейшей в мире транспортной компании «Индийские железные дороги».

Кенникот посмотрел на мужчину.

— Понятно, мистер…

Почтенный мужчина так проворно вскочил со стула, что Кенникот невольно отшатнулся.

— Гурдиал Сингх, — подсказал он. — Я являюсь человеком, который приносит мистеру Брэйсу утренние газеты. Я связался с полицейской службой.

«…Являюсь человеком, который приносит утренние газеты», «связался с полицейской службой», — мысленно соображал Кенникот. Эти фразы прозвучали настолько странно, что он едва сдержал улыбку.

— Я прибыл на минуту раньше своего обычного времени — в 5:29, и позвонил в 5:31 — как только подтвердилось, что произошло несчастье, — говорил мистер Сингх. — Мистер Кевин и я в ожидании вашего прибытия пили чай. Мы пьем уже по второй чашке. Это особый «Дарджилинг». Я приношу его первого числа каждого месяца. Лучшее средство при запорах.

Кенникот взглянул на Брэйса. Тот разглядывал чайную ложку, словно бесценный антиквариат. Убирая пистолет в кобуру, Кенникот вновь шагнул к столу и дотронулся до плеча Брэйса.

— Мистер Брэйс, вы арестованы за убийство, — произнес он и сообщил Брэйсу о его праве обратиться к адвокату.

Взгляд Брэйса не изменился. Подобно фокуснику, который внезапно вытаскивает что-то из рукава, он лишь резко вытянул в сторону Кенникота свободную руку — там, между окровавленными пальцами оказалась визитка: «Нэнси Пэриш, юрист, адвокат по уголовному праву».

Кенникот с легким щелчком включил рацию.

— Это Кенникот.

— Твое местонахождение? — спросила Беринг.

— Я в квартире, — Кенникот старался говорить негромко, — с подозреваемым и свидетелем, мистером Гурдиалом Сингхом — человеком, который приносит утренние газеты. Здесь все спокойно. Жертва в ванне. Ванная комната — в прихожей. Судя по всему, скончалась до нашего приезда. Я произвел арест.

Сообщить о том, что жертва скончалась до их приезда, было крайне важно.

— Как он себя ведет?

Кенникот взглянул на Брэйса. Седеющий радиоведущий наливал в чай молоко.

— Пьет чай, — ответил он.

— Хорошо. Наблюдай за ним. Помощь скоро будет.

— Принято.

— Да, и еще, Кенникот: фиксируй любое сказанное им слово.

— Понял. Принято.

Кенникот сунул рацию в чехол и почувствовал, как всплеск адреналина постепенно стихает.

Что теперь? Он внимательно посмотрел на Брэйса. Теперь ложка лежала на столе, а сам он попивал чай «Дарджилинг». Задумчиво глядя в окно, Кенникот понимал, что сейчас возможен любой неожиданный вариант развития событий, но, наблюдая за мирным чаепитием на кухне, не сомневался, что Кевин Брэйс не произнесет ни слова.