Евангелие от Сатаны - Патрик Грэхам Страница 23

Мария оказалась в большом склепе. Здесь горят сотни уже наполовину растаявших свеч и по стенам скользят огромные тени, отброшенные их дрожащими огнями.

Ее глаза, которые были слепыми на темной лестнице, начинают привыкать к движущемуся полумраку склепа. Напротив нее — узкий проход, пол в нем мозаичный, с квадратным узором. Вдоль каждой стороны прохода — ряд деревянных скамей. Прищурив глаза, Мария различает молитвенные скамеечки и чьи-то силуэты на них. Сердце замирает у нее в груди: в склепе стоят на коленях люди. Их спины согнуты, ладони сложены вместе, некоторые из них свалились на своих соседей. Это разложившиеся трупы с длинными волосами и заостренными ногтями — почтенные мужчины в сюртуках и высохшие старые дамы с сумочками, четками и молитвенниками, которые покрылись пылью. Бывает молитва об умерших, а это — молитва умерших. Вот откуда идет отвратительная вонь.

Мария идет обратно по центральному проходу. Ее шаги гулко звучат в тишине. У нее дрожат руки. Она ошиблась: этот убийца — не хозяин кукол. Это убийца-монах, убийца-мистик. Он верит, что слышит голос Бога. Она снимает свой пистолет с предохранителя и пятится по проходу: так ей удобнее вглядываться в темноту. Продолжая идти назад по проходу, Мария замечает, что трупы, на которые она натыкается, сохранились лучше остальных. Это тела, вырванные из тишины могил, мясо на них почернело.

В дрожащем свете свеч жужжат тучи насекомых. Мария поднимает взгляд и застывает на месте. Своды склепа покрыты гроздями спящих мух. Другие мухи кормятся на трупах. Но это не все. Над алтарем к стене прикреплены пять огромных крестов. Один из них, средний, освещенный факелами, пуст. На остальных, которых по два с каждой стороны от среднего, сидят мухи.

Мария стоит неподвижно перед алтарем и не может отвести взгляд от четырех человеческих тел, прибитых гвоздями к этим крестам. Факелы освещают их лица. Мэри-Джейн Барко, Патриция Грей, Сэнди Кларкс и Дороти Бракстон — четыре женщины, пропавшие из Геттисберга. Судя по тому, насколько разложились трупы, все четыре были убиты уже в день своего исчезновения.

В темноте раздается стон. Мария оборачивается и видит на первой скамье стоящую на коленях голую фигуру. Кроме нее, на этой скамье никого нет. Другие скамьи уже заполнены мертвецами, которые, прижавшись друг к другу, слушают тишину.

Мария подходит ближе. Фигура на первой скамье — это Рейчел. Голова девушки опущена на ладони, она лежит животом на поднимающейся части молитвенной скамеечки. Мария подходит еще ближе и касается рукой ее волос. Светлые локоны Рейчел обвиваются вокруг ее пальцев и падают на пол без шума, как кукольные. Страх был таким сильным, что теперь от него волосы выпадают!

Плечи Рейчел зашевелились. Она поднимает голову — и Мария прикусывает себе губы, чтобы не вскрикнуть: у Рейчел нет глаз. Только пустые глазницы — две кровоточащие дыры, которые глядят в черную ночь. В темноте раздается слабый, полный ужаса голос:

— Это ты, папа?

— Рейчел, это я, Мария.

— Мария? Ох, Мария, я тебя не вижу.

Непрерывно водя из стороны в сторону пистолетом, Мария шепнула Рейчел на ухо: «Тихо!», обняла ее рукой за плечи и попыталась поднять. Девушка всхлипнула от боли, и Мария поняла почему. Она увидела гвозди в запястьях и локтях Рейчел и другие ржавые гвозди, которые пробивали берцовые кости девушки и прикрепляли ее ноги к молитвенной скамейке. Гвозди с большими головками, вбитые в дерево.

— О господи! Рейчел, кто это сделал?

— Калеб.

— Калеб? Его так зовут?

Вместо ответа — тишина. Мария шепчет:

— Рейчел, где Калеб сейчас?

Пустые глазницы долго глядят на Марию, словно Рейчел изучает ее взглядом. Потом девушка хочет что-то сказать, и, когда она открывает рот, Мария видит ее разбитые зубы. Рейчел плачет. Нет, она хихикает. Она усмехается, и у Марии от этого кровь стынет в жилах: Рейчел сошла с ума.

— Он убьет тебя, Мария. Он схватит тебя и убьет. Но сначала он прибьет тебя рядом со мной. Он прибьет тебя гвоздями, и мы будем молиться вместе. Мы будем вечно молиться за него. Он идет сюда, Мария. Он уже здесь.

Мария едва успевает повернуть голову и увидеть огромный силуэт, появившийся из мрака. Потом что-то ударяет ее по затылку, и у нее подкашиваются ноги. Сверкает белая молния. Рейчел усмехается. Она опустила голову на руки. Ее губы шевелятся — может быть, она молится. В наушниках Марии раздается треск. В последний раз из них звучит разорванный на клочки помехами голос Баннермена. Мария едва успевает включить пеленгатор, спрятанный у нее в кармане, и пляшущий огонь свеч гаснет.