Повестка - Джон Гришэм Страница 15

Бдение считалось у старшего поколения неотъемлемой частьюобряда.

Рэй кивнул.

– Здесь, в доме,– добавил Палмер.

– Нет, только не здесь.

Рэй ощутил настоятельную потребность еще раз осмотретьособняк. Из головы не шли темно-зеленые коробки. Сколько в них? Надо быпересчитать… Какое время это займет? А вдруг деньги фальшивые? Откуда они? Чтос ними делать? Куда деть? Стоит ли посвящать в секрет посторонних? Необходимовремя. Нужно подумать. Разложить все по полочкам, выработать план.

– Ваш отец оставил совершенно недвусмысленные указания.

– Простите, ваше преподобие. Бдение состоится, но не здесь.

– Могу я узнать почему?

– Из-за матери.

Улыбнувшись, Палмер склонил голову.

– Я помню вашу матушку.

– Она лежала на столе в гостиной, через которую за два дняпрошел, наверное, весь город. Мы с братом спрятались наверху и проклинали отцаза этот отвратительный спектакль.– В голосе Рэя звучала неумолимая твердость.–Здесь никакого бдения не будет.

Суровая отповедь была абсолютно искренней. Кроме того, Рэюне давал покоя вопрос о безопасности. Перед бдением из церкви в особняк явятсяслужки, чтобы навести идеальный порядок, за ними придут официанты – накрытьстол для поминальной трапезы, потом посыльный из магазина примется раскладыватьцветы. И все это начнется с самого утра!

– Понимаю,– согласился Сайлес Палмер.

Ассистент покатил к двери носилки, которые сзади осторожноподталкивал мистер Мэйгарджел. Покойного с головы до ног укрывала белоснежная,заботливо подоткнутая по углам простыня. В сопровождении коронера Ройбен В.Этли покидал «Кленовую долину» навсегда.

Примерно через полчаса откуда-то явился Форрест. Правая рукаего сжимала высокий, толстого стекла бокал с коричневатой жидкостью, котораяникак не могла быть всего лишь ледяным чаем.

– Уехали?– спросил он, глядя на подъездную дорожку.

– Да.– Рэй сидел на ступеньках крыльца и дымил сигарой.Когда Форрест опустился рядом, старший брат явственно ощутил аромат виски.– Гдеты нашел спиртное?

– У отца был тайничок в ванной. Хочешь глоток?

– Нет. И давно ты знаешь об этом тайнике?

– Уже тридцать лет.

Рэй с трудом подавил в себе желание прочесть младшему ещеодну лекцию. За прошедшие годы было сказано немало слов, но без всякогорезультата: прожив сто сорок один день в трезвости, Форрест на сей раз решил,что с него достаточно.

– Как Элли?– выдохнув клуб дыма, поинтересовался Рэй.

– Ничего нового. Продолжает свои сумасбродства.

– Я увижу ее на похоронах?

– Нет. Набрала почти триста фунтов, при том, что сама себепоставила лимит в сто пятьдесят. Меньше ста пятидесяти – и она готова выйти издома. Больше – запирается в четырех стенах.

– Когда же в последний раз ее вес был в норме?

– Года три или четыре назад. Нашла какого-то доктора,пригоршнями глотала его таблетки и похудела до ста фунтов. А потом, когда этотшарлатан оказался за решеткой, хапнула еще двести. Но триста фунтов – предел.Она встает на весы каждый день и очень переживает, если стрелка уходит за цифру«3».

– Я сказал преподобному Палмеру, что мы устроим бдение, ноне здесь, не дома.

– Душеприказчику виднее.

– Но ты согласен?

– Конечно.

Добрый глоток виски. Долгая затяжка.

– А что эта сучка, которая тебя бросила? Как ее звали?

– Вики.

– Да-да, Вики. Она еще на вашей помолвке вызвала у меняотвращение.

– У меня, к сожалению, оно появилось гораздо позже.

– Крутится где-то неподалеку?

– Да. Видел ее на прошлой неделе в аэропорту. Спускалась потрапу личного самолета.

– По-моему, она подцепила какого-то старого пердуна,нью-йоркского толстосума?

– Ага. Давай сменим тему.

– О женщинах ты заговорил первым.

– Я был не прав.

Форрест отхлебнул из бокала.

– Хорошо. Тогда о чем? О денежках? Где они?

Рэй вздрогнул, однако Форрест, не сводивший рассеянноговзгляда с зеленого газона, ничего не заметил. Какие денежки, братец?

– Он их раздал.

– Но почему?

– Это были его деньги, не наши.

– Мог бы и нам что-то оставить.

Несколькими годами ранее судья признался Рэю, что напротяжении пятнадцати лет потратил более девяноста тысяч долларов –пожертвования, помощь начинающим юристам, лечение Форреста. Он мог бы передатьих непутевому младшему сыну – чтобы тот пропил или пронюхал всю сумму, а могзаняться благотворительностью, что и предпочел сделать. Старший твердо стоял наногах и был способен позаботиться о себе сам.

– Он оставил нам дом.

– И что?

– При желании особняк можно продать. Правда, половина уйдетна налоги, а вступить в право наследования мы сумеем лишь через год.

– Подведи-ка черту. Что в итоге?

– Год спустя, если повезет, мы поделим пятьдесят тысячдолларов.

Безусловно, имелись и другие активы. В кладовке лежало целоесостояние, но Рэю требовалось время, чтобы оценить его. Не грязные ли этоденьги? Должны ли они быть включены в опись имущества? Если так, неизбежнывесьма серьезные проблемы. Во-первых, нужно будет как-то объяснить ихпроисхождение. Во-вторых, пятьдесят процентов опять-таки съедят налоги.В-третьих, набив карманы кредитками, Форрест пустится во все тяжкие и простоубьет себя внезапно свалившимся богатством.

– Значит, через год я получу двадцать пять тысяч?– уточнил Форрест.

Рэй не сумел понять, звучит ли в голосе брата разочарованиеили вожделенный восторг.

– Что-то около того.

– Скажи, тебе самому нужен этот дом?

– Нет. А тебе?

– На кой черт? Возвращаться сюда я не собираюсь.