Путь смертных - Амброуз Перри Страница 11

Сара обвела взглядом приемную и нахмурилась: пациентов было еще предостаточно. Внезапный отъезд доктора Симпсона привел к неизбежным задержкам; его помощник, доктор Джордж Кит, был вынужден один принимать всех, кто остался. Горничной Джордж был симпатичен, но он делал все так медленно, и к тому же у него была привычка читать пациентам нотации, что ей не нравилось. Она подумала, может, стоит пойти попросить помочь доктора Дункана, но решила, что тот вряд ли согласится. Он вечно был слишком занят со своими экспериментами, да, может, оно было и к лучшему. Доктор обладал исключительно холодными манерами и, похоже, с химикалиями ладил лучше, чем с людьми.

Ей гораздо больше нравилось наблюдать за работой доктора Симпсона, но такая возможность выпадала сравнительно редко. Доктор в основном принимал зажиточных пациентов у себя наверху, где Джарвис играл ту же роль, что и Сара внизу, в приемной. Признаться, Джарвис был гораздо лучше приспособлен к работе с клиентурой из высшего общества, поскольку редко позволял себя запугать. Он проявлял редкостное безразличие к положению в обществе, и, как следствие, им практически никогда не удавалось как-то надавить на него или унизить: за словом он в карман не лез.

Джарвис обладал внушительным ростом, и потому смотреть на него свысока было не так-то просто. Кроме того, он тщательно следил за своей внешностью, обладал элегантными, исполненными величавого достоинства манерами и правильной, хорошо развитой речью. Саре частенько приходило в голову, что, сменив костюм, Джарвис мог бы с легкостью сойти за члена высшего общества. Как-то раз ей случилось наблюдать, как к дворецкому подошел какой-то джентльмен, с самым угрожающим видом потрясавший свернутой в трубочку газетой. «Я жду доктора Симпсона вот уже больше часа, – сказал он. – И нахожу это совершенно неприемлемым. Я приехал сюда из самого Джедборо». «В самом деле? – холодно ответил Джарвис. – Предыдущий пациент приехал из Японии».

Сара в который раз окинула взглядом печальное сборище в нижней приемной, которая была ее епархией: целая толпа несчастных, страдавших от всякого рода болезней, многие из которых она могла диагностировать с первого взгляда: золотуха, чахотка, лишай, чесотка – с этим ей приходилось сталкиваться чуть ли не каждый день. Звуки кашля, сухого и мокрого, стали настолько привычными для нее, что ухо перестало различать их, хотя они и не прекращались ни на секунду.

Вздохнув, она бросила взгляд на часы, стоявшие на каминной полке. Работы всегда было так много – и так мало времени для радостей, которые другим казались чем-то само собой разумеющимся. Сара похлопала себя по карману, который до сих пор оттягивали лежавшие там с утра книги, и задумалась, удастся ли ей сегодня хотя бы заглянуть в них.

От размышлений ее отвлек звук шагов: кто-то спускался по лестнице. Она подняла глаза, ожидая увидеть Джарвиса, но это была Мина.

– Сара, я звонила в гостиной, и не раз, но никто не ответил.

– Миссис Линдсей не всегда слышит колокольчик, мэм, когда она в судомойне.

По крайней мере, так говорила миссис Линдсей. Кухарка уверяла, что она глуха на одно ухо и поэтому-то не всегда отвечает на звонки, но Сара подозревала, что это было не совсем так. Миссис Линдсей ненавидела, когда ее отрывали от стряпни.

– Мне просто необходимо выпить чаю. Битый час сражаюсь с этой вышивкой. Такой сложный узор…

– Быть может, вам лучше было бы почитать? – предположила Сара.

Мина посмотрела на нее с выражением, которое говорило: некоторые вещи столь очевидны, что, будучи сказанными вслух, граничат с глупостью.

– Ну конечно же, я предпочла бы почитать. Я читала бы целыми днями, будь на то моя воля. Но по причинам, не поддающимся никакому пониманию, вышивание считается умением, обязательным для девушки на выданье, и потому мне совершенно необходимо им овладеть – такова уж моя судьба. Так что, ради всего святого, принеси мне поскорее чаю, или я с ума сойду.