Слепой. Защитнику свободной России - Андрей Воронин Страница 10

– И какой же? – спросил Сиверов.

– Я говорила, что заметила, как кровь стекала с его клыков. Возможно, он уже растерзал какое-нибудь животное и был сыт на момент встречи с нами. Скорее всего, причина в этом. Иначе я вообще не знаю, как это объяснить.

– Мария, а раньше у тебя бывали когда-нибудь головокружения? – продолжал расспрашивать девушку Глеб.

– Нет, Федор, я здорова.

– Ну а про Игната и спрашивать не стоит, ведь он служил в ВДВ.

– Конечно, – улыбнулась Мария и после короткой паузы произнесла: – Меня не покидает чувство: если бы Игнат не вынес меня из лощины, я бы умерла вне зависимости от того, напал бы на меня монстр или нет.

– А почему ты так считаешь? – поинтересовался Сиверов.

– Мне кажется, сама по себе лощина – это уже смертельное место. Ведь сначала мы не видели медведя, не слышали его леденящее сердце рычание, а я все равно еле передвигала ноги. Кружилась голова, земля шаталась под ногами. Сердце готово было разорваться от животного, непреодолимого страха, – девушка закрыла глаза ладонями и содрогнулась от плача.

Оксана присела рядом с сестрой, обняла ее за плечи и стала успокаивать:

– Все хорошо, тебе больше нечего бояться.

Потом взглянула на Сиверова:

– Пожалуйста, Федор, больше не нужно задавать вопросы.

– Конечно, я не буду больше ни о чем спрашивать.

Когда девушка успокоилась, Глеб сказал:

– Спасибо, Мария, за то, что ты нашла в себе силы и рассказала мне о случившемся.

– Федор, только не вздумайте ходить в лощину. Поверьте, это самоубийство. Вопреки всякому здравому смыслу медведь-монстр существует. Мы с Игнатом видели его. Мы не употребляем наркотики, а пара бокалов шампанского, как вы понимаете, не в счет, – произнесла Мария.

– Я понимаю тебя, – тактично сказал Сиверов.

– Простите, мне больше не хочется об этом говорить, – честно призналась Маша.

– Спасибо, ты и так много рассказала.

– После той поездки в лощину у меня разладился сон. Ночью я сплю по три-четыре часа, да и то со снотворным. Мне снится одно и то же, – девушка взглянула на Глеба. – Медведь-монстр гонится за мной и Игнатом, настигает нас и рвет на части…

– Не вспоминай об этом, по крайней мере, тебе будет легче, – посоветовала сестре Оксана. – Давай я налью тебе немного водки?

– Нет, больше не надо, – покачала головой Маша. – Я скоро пойду.

– Может, мне проводить тебя? – предложил Глеб.

– Спасибо, Федор, – девушка взглянула на часы, – через десять минут за мной заедет Игнат.

– Это хорошо, рядом с любимым человеком тебе станет спокойнее, – сказала Оксана.

Когда Мария ушла, хозяйка предложила:

– Давай, Федор, выпьем за этот вечер!

– Я не против.

Они сели к столу, Сиверов налил женщине в рюмку водки, а затем и себе. Закусив, Оксана спросила:

– Что ты думаешь насчет рассказа моей сестры?

Глеб пожал плечами:

– Странно все это. Если думать рационально, то всего этого просто не должно быть в принципе. Однако же люди видят медведя, следовательно, во всем этом надо разобраться.

– И как ты думаешь это сделать? – женщина заглянула в глаза Сиверову.

– Если честно, пока не знаю. Посмотрим. Я в Суздале совсем недавно.

– Будь, пожалуйста, осторожнее, – попросила Оксана.

– В профессии журналиста это непросто, но я попробую, – Глеб улыбнулся.

– Давай я покажу тебе спальню.

– Почему бы и нет.

Они прошли в спальню. Обои в комнате были нежно-салатового цвета и прекрасно гармонировали со светлым итальянским мебельным гарнитуром. Пол – ламинатный, орехового цвета. На стенах – картины с цветами. Безусловно, Оксана обладала хорошим вкусом.

– Как тебе комната? – спросила хозяйка.

– Очень мило, мне нравится.

Оксана приблизилась к Сиверову и поцеловала его в губы. Глеб крепко обнял женщину и, целуя, увлек ее на кровать. Они страстно целовались, попутно освобождаясь от одежды. Глеб был поражен по-девичьи стройной, красивой фигурой Оксаны. «Ее тело – просто эталон красоты, настолько все гармонично и пропорционально», – лаская молодую женщину, подумал он. Оксана постанывала, запрокинув на подушке голову. Затем порыв непреодолимой страсти завладел ими, и они слились в одно целое. И не было ни времени, ни пространства, только жаркое дыхание двух людей. Оксана вскрикнула и, зажав в кулаках простыню, замерла. Глеб продолжал целовать ее в губы и шею, а затем лег рядом, успокаивая возбужденное дыхание.

– Это было восхитительно, такого секса у меня никогда не было, – повернув голову к Сиверову, прошептала Оксана.

– Да, здорово.

– Расскажи мне о себе, Федор, – попросила женщина. – Ты женат?

– Скажу просто. Сейчас я свободен как ветер. А вот ты необыкновенно красивая.

– Спасибо, – Оксана поцеловала Сиверова в щеку.

Некоторое время они лежали молча, затем женщина спросила:

– Ты на самом деле журналист?

– Почему ты об этом спрашиваешь? Кто я по-твоему?

– Мало ли, может, какой-нибудь следователь из полиции? Ведь у тебя на теле много шрамов.

Глеб рассмеялся:

– Скажешь тоже, следователь. Нет уж, лучше быть журналистом. А шрамы… Когда был солдатом, пришлось побывать в горячей точке.

За ночь они еще несколько раз занимались любовью. Утром Сиверов подвез Оксану на работу. Он остановился напротив библиотеки.

– Давай встретимся сегодня снова, – предложила Оксана.

– А твоя дочка?

– Свете ты понравился, она рада будет видеть тебя, как и я. А потом ребенок пойдет спать.

– Хорошо, вроде вечером у меня никаких дел не намечается. Я подъеду часиков в семь-восемь. Тебя устраивает?

– Вполне.

– Тогда до вечера.

– Буду ждать, – Оксана улыбнулась, вышла из машины и, махнув Глебу рукой, направилась к крыльцу.