На затравку. Моменты моей писательской жизни, после которых все изменилось - Чак Паланик Страница 8

«Установи авторитет – и делай что хочешь», – учил Том Спэнбауэр. Мы, его ученики, сделали себе значок с этим изречением и носили его так, как верующие носят кресты и прочую религиозную атрибутику. Это был наш символ веры. Одна из Десяти Заповедей Минимализма: «Не злоупотребляй латинизмами. Не используй абстрактные образы. Избегай штампов… А когда установишь авторитет – делай что хочешь».

Здесь уместно вспомнить совет Тома Джонса: «Как ни крути, экшен – это сила». Если писать глаголами действия, простыми и понятными – персонажи что-то делают, взаимодействуют с предметами, – разум читателя будет неотрывно следить за происходящим, как собака следит за белкой.

Своего ученика я попросил бы рассмотреть следующие способы установления писательского авторитета. Читатель должен вам поверить. Пусть невозможное покажется ему неизбежным.

АВТОРИТЕТ: АВТОРИТЕТНАЯ РЕЧЬ

В кино такие авторитетные речи не редкость. Например, в «Моем кузене Винни» Мариса Томей в конце судебного слушания, воспользовавшись моментом, читает присяжным пылкую лекцию о своем «шевроле бел-эйре» 1955 года выпуска с двигателем объемом 327 кубических дюймов и четырехкамерным карбюратором.

В «Дьявол носит Прада» это длинная тирада о небесно-голубом цвете, которую произносит героиня Мерил Стрип, подбирая наряд для модели.

В фильме «Блондинка в законе» сразу две такие речи. Первую Риз Уизерспун произносит в магазине одежды на Родео-драйв, когда вываливает продавщице целый вагон фактов и выставляет ее лгуньей. Вторая речь звучит в суде: героиня Уизерспун читает лекцию о перманентной завивке и тем самым опровергает показания свидетеля со стороны обвинения.

Есть несколько приемов, чтобы быстро установить авторитет персонажа, и не последний из них – нагромождение фактов, демонстрирующих неожиданно глубокое знание героиней какой-то сложной темы. В современной политике этот прием успешно используют женщины, но с мужчинами такое не прокатит. Во-первых, публика изначально должна быть невысокого мнения об умственных способностях персонажа. Неожиданная грамотность безмозглой на первый взгляд девицы застает нас врасплох. Вспомните сцену из фильма «Роми и Мишель на встрече выпускников», где Лиза Кудроу подробно описывает технологию производства клея. Увы, так уж повелось: недалекие персонажи обычно женского пола.

Если сегодня подобную речь произнесет мужчина, это в лучшем случае будет выглядеть как унылое потрясание мудями. В худшем – как синдром Аспергера. Однако подобные примеры существуют: вспомним «Умницу Уилла Хантинга» и сцены, где Мэтт Деймон блещет эрудицией в университетских барах, разнося в пух и прах будущих гениев.

Еще одно отступление: Уэс, незримый редактор этой книги, – он всегда рядом, хотя никто его не видит, – убежден, что персонажи, которые произносят авторитетные речи, более «приятны» читателю. Мне же концепция «приятности» претит. Мы еще к этому вернемся, но лично я предпочитаю уважать персонажа. Если уж совсем начистоту, приятные люди мне неприятны.

Поэтому своему ученику для установления авторитета персонажа, – а заодно и собственного писательского авторитета, – я посоветовал бы сперва выставить этого персонажа недалеким, а затем дать ему отвести душу: пусть с ходу выложит пяток неочевидных, сложных фактов и тем самым шокирует аудиторию.

АВТОРИТЕТ: ПОКОЙНЫЙ ПАПА

Если поскрести поверхность любой комедии, под верхним слоем непременно обнаружится покойник, обычно мать или отец. За остроумием и сумасбродными выходками всегда стоит непроходящая, хроническая боль.

Даже в драмах фоновая трагедия помогает легче справиться с основным несчастьем, которое на первом плане.