Ангел за правым плечом - Дмитрий Лекух Страница 8

Он кивает.

– Я, – говорит, – так и думал.

И машет рукой официанту, жестами показывая, что ему нужен счет.

И срочно.

А сам лезет во внутренний карман, достает оттуда конверт, разглядывает содержимое.

– Так, – кивает, – я в сортир. Надо мозги на место поставить. Ты как, Дэн, участвуешь?

Я отрицательно мотаю головой.

– Нет, – отвечаю, – пока, думаю, не стоит. Там на месте ментов полно, а я за рулем.

Он опять кивает, встает, скидывает пиджак и галстук.

– Заодно, – поясняет, – умоюсь как следует холодной водичкой. Явно не помешает…

Я только усмехаюсь в ответ.

А что тут говорить?

Я согласен.

Может быть, думаю, еще и не все потеряно…

…Пока он забивает себе в сортире ноздри порошком, я залпом выпиваю кофе из чьей-то стоящей на столе давно остывшей чашки и закуриваю очередную сигарету…

Али возвращается из сортира одновременно с несущим счет официантом.

Если б я еще пять минут назад не видел его бухим фактически в полное говно, – никогда бы не подумал, что человек серьезно подвисает под алкоголем.

Только глаза красные.

Даже мокрые волосы весьма себе аккуратно причесаны.

Сколько ж порошка он в себя сейчас вбил?

Глеб, не глядя в счет, кидает официанту кредитку, закуривает очередную сигарету, поправляет мокрые волосы.

– Я еще блеванул там, – говорит, – для верности. Не хотелось, конечно, но иногда надо себя заставлять. Два пальца в рот, и все дела. А потом еще пару дорог въебал, почти по полграмма каждая. Так что часа два-три верняк продержусь. Сейчас этот черт чек принесет, подпишусь —и поехали. Сам за рулем?

Я киваю.

– Это хорошо, – говорит, – а то я своего водителя до двух ночи отпустил. Думал, что никуда сегодня отсюда жопу поднимать не стану. Чего мотаться-то, как подорванному. Посижу, попью виски, глядишь, и кто-нибудь из знакомых подойдет, хоть поговорить о ерунде какой с живым человеком получится. А тут вот – видишь, какое говно…

– Тут у тебя – и вправду говно, – соглашаюсь. – Даже, наверное, покруче, чем сейчас у Инги на улице Девятьсот пятого года…

Он хмыкает.

– Осуждаешь? – спрашивает. – Ну-ну…

Я задумываюсь.

Что, и вправду осуждаю?

Наверное, все-таки – да.

А вот имею ли я право на такое осуждение – вопрос куда более интересный.

И сложный.

У меня по крайней мере на него ответа пока, увы, не имеется…

…На мое счастье подтягивается официант с чеком, Али подписывается, оставляет тысячерублевую купюру на чай, надевает пиджак, засовывает галстук в карман, мы поднимаемся и выходим на улицу.

Там холодно и промозгло, дует резкий, порывистый ветер, идет мелкий противный и колючий осенний дождь, а рядом с машиной, кутаясь в темно-синюю ветровку с капюшоном и дыша время от времени на покрасневшие ладони, сутулится, переминаясь обутыми в белые кроссачи сорок последнего размера ногами, оставленный «покурить» молодой.

Илья.

Илюха.

Ничего себе так парень, но, если б у меня как у потенциального лидера не было бы необходимости знать всех и вся, его именем, как и всей его жизнью, я бы, надо быть честным, вряд ли бы даже когда и поинтересовался.

Нормальный парень, надежный боец.

А что там у него внутри – как-то совсем фиолетово.

Я говорю – он делает.

И все дела.

Завидев меня, он резко распрямляется и тут же решительно подрывается нам навстречу.

– Дэн, эта, – выдыхает, – тут Мажор звонил. Сказал, как нарисуешься, чтобы сразу ему на мобилу набрал…

– А ты что? – хмыкаю.

– А что я? Я ничего, – теряется боец, недоуменно рассматривая свои здоровенные, как лопаты, покрасневшие от холода и дождя тыльные стороны ладоней.

Они у него в небольших, но очень некрасивых шрамах.

Однажды на выезде в Самаре, в ночном клубе, какой-то местный гопник хлопнул бутылку пива на розочку и прыгнул с этой приблудой на Мажора. Показалось ему, видите ли, что Гарри его девушку слишком внимательно разглядывает…

С тех пор наш лидер и держит парнишку при себе.

Причем, это даже не его решение было.

Всей бригады.

Гарри для нас – личность слишком ценная, чтобы им по пустякам рисковать.

Знамя, фактически.

Он ведь еще в старом, золотом составе флинтов не последним человеком был, пока они с Али свою тему мутить не решили.

Но Али-то – отошел, увы.

А к Мажору мы решили этого стоса откомандировать.

Так, на всякий случай.

Гарри, в принципе, особо и не возражал.

Он – мужик умный.

И – осторожный.

Большим умом Илюха, увы, не отличался, но в наших кругах, это все знают, – не только мозги ценятся.

Хотя мозги, конечно, – все равно в первую очередь.

Без этого – никуда…

– А что? – продолжает теряться молодой. – Я что-то не так сделал, да? Нужно было тебя сразу вытаскивать, да? Чтобы ты сразу Гарри позвонил? Ну, ты извини тогда, за мной косяк, отбатрачу…

– Да ладно, – хлопаю его по широченной спине, продолжая двигаться по направлению к машине, – все ты правильно сделал, не парься. Сейчас в тачку запрыгнем, – сразу же и перезвоню, не на ветру же этом жопу морозить…

Идущий рядом со мной Али непроизвольно ежится.

То ли от ветра с дождем, то ли от предстоящего. Так сразу и не разберешь.

– Да, и еще, Дэн, – ежится молодой, – тут, понимаешь, вот какая запутка приключилась…

Я, пряча трепетный огонек зажигалки от косого дождя и ветра, прикуриваю новую сигарету, киваю.

– Говори. Один хрен, лучше раньше, чем позже…

– Да вот, – мнется, – я, как ты понимаешь, Глебову машину узнал, конечно. А рядом с ней перец какой-то терся незнакомый. Явно что-то плохое замысливал. Ну, я его и пристроил, короче…

Али хмыкает.

– Субтильный такой типчик? – спрашивает. – Так это мой водитель, наверное…

– Да ты что, Али! – возмущается молодой. – Что я, твоего Жору Усатого что ли не знаю? Его вся фирма знает, уважаемый мужик, серьезный и положительный. Хоть и не наш, – но поляну четко просекает…

– Жора, – морщится Глеб, – в отпуске сейчас, на дачу на неделю отпросился, сезон закрывать. А то жена, говорит, заела. Со мной подменный водила пока работает. Так что давай показывай, куда ты этого перца пристроил. А то любопытно, понимаешь ли…