Дом Солнца - Иван Охлобыстин Страница 4

– Благодарствуйте, очень сытно, – поблагодарил он Солнце и Сашу, хлопнул Хуана по плечу и пихнул Скелета. – Пойдем, пойдем, Хуан! – он два раза щелкнул пальцами перед носом приятеля. – Хуан, таблетки – ням-ням.

Хуан зло отмахнулся, но встал, за ним встал и Скелет. Саша и Солнце снова остались вдвоем.

– Наелась? – спросил молодой человек.

Девушка преданно взглянула на него.

– Хорошо, – откинулся на спинку стула Солнце и спросил: – Ты сделаешь для меня одну услугу?

– Сделаю, – ответственно заявила она.

– Сейчас выйди на улицу и жди меня там, в арке, напротив «Союзпечати», – проинструктировал он.

Саша, словно завороженная, поднялась и пошла к выходу. У столика тут же возник официант:

– Расплачиваться сейчас будем?

– Чуть позже, я еще людей жду, – спокойно ответил Солнце, заглянув в белесые глаза халдея.

– А девушка? – не сдавался тот.

– Ты понимаешь, – доверительно сообщил ему молодой человек, – я даже и сам не знаю. Вроде столько уже прожили вместе. Казалось бы, родные люди, но… – И он многозначительно пожал плечами.

– Понятно! – заскучал официант и отошел.

Солнце огляделся. По залу бродила грустная парочка, по всей видимости, влюбленных студентов. Солнце поймал взгляд юноши и жестом пригласил к себе. Парочка осторожно приблизилась к столику и присела.

– Студенты? – сделал предположение молодой человек.

Парочка согласно вздохнула.

– Я тоже был когда-то студент, – продолжил Солнце, поднимаясь, – поэтому я вам преподнесу один сюрприз, подтверждающий: не все то золото, что блестит, но и не все какашка, что пахнет.

Он пожал юноше руку и пошел к выходу. У самых дверей он столкнулся со швейцаром. Дюжий мужик преградил ему путь, но тут же был встречен вопросом:

– Кузьмич, у тебя с четвертного сдача есть?

– Я – Витальич! Нет, – задумался дюжий, машинально открывая дверь перед Солнцем.

– А ты говоришь! – глубокомысленно заметил тот и вышел на улицу.

Едва Солнце свернул в арку и Саша присоединилась к нему, он вытянул из-за пазухи граненый стакан и протянул ей.

– На память.

– Утащил? – испуганно удивилась девушка.

– Каяться недосуг, бежим, – схватил ее за руку парень и потащил через дворы прочь.

У них за спиной залился сердитой трелью свисток.

В начале десятого они вошли во двор дома Саши.

– Мне, наверное, в это кафе теперь и показываться нельзя, – с ужасом разглядывая стакан, сказала девушка.

– Почему, месяца через два милости просим, – успокоил ее Солнце.

– Как интересно! – невольно подивилась Саша и отчего-то призналась: – А я через два дня в Болгарию улетаю. Папа путевку купил.

– Два дня не срок, – сказал молодой человек и хлопнул ей ладонью по плечу. – Ну ладно, мне пора. Я обещал подменить Красноштана в политехе. Будет время – заходи.

– Я постараюсь, – залилась румянцем девушка и быстро пошла к своему подъезду.

Солнце подождал, пока за ней захлопнется дверь, а потом неторопливо направился к освещенной улице за сквером, мимо компании припозднившихся доминошников.

Очутившись в квартире, Саша тут же подбежала к окну и выглянула наружу. Двор пустовал. Девушка грустно вздохнула и поплелась на кухню. Там, пока закипал чайник, она уныло слонялась вокруг стола, листала свой девичий альбом и напряженно думала о чем-то. Из забытья и мечтаний ее вывел неожиданный звонок в дверь. Вскочив, Саша нечаянно смахнула с комода гипсовый бюст Есенина. Бюст полетел на пол и разбился вдребезги. Саша перешагнула через осколки и пошла открывать входную дверь. На пороге стоял дядя Родион в брезентовой плащ-палатке, в болотных сапогах, с удочкой в руке и вещевым рюкзаком за спиной.

– Отец собрался? – спросил он.

– Они с мамой на дачу уехали до ночи, – ответила девушка, пропуская гостя в квартиру.

– А что же рыбалка, ёшкин кот? – опечалился дядя Родион.

– Мама сказала, что у папы печень, – ехидно передала Саша.

Дядя задумчиво прошелся по прихожей и неожиданно миролюбиво заявил: – И все-таки Елизавета Анатольевна – очень привлекательная женщина! Гоу ту зе пак!

И вышел. Саша закрыла за ним дверь и вернулась на кухню к осколкам поэтического бюста. Уборка не отняла много времени.

Вскоре она уже ехала в троллейбусе по направлению к площади Ногина.

У Политехнического музея Саша вышла из троллейбуса и остановилась, пережидая, когда мимо проедут поливальные машины.

– Вы не Катя? – раздалось у нее за спиной.

Девушка обернулась и увидела юношу неопределенной наружности с букетом жухлых гвоздик в руках.

– Нет. Я не Катя, – ответила она и побежала через дорогу к музею.

Юноша разочарованно опустил букет и отошел к фонарному столбу на перекрестке с вывешенными на нем часами.

Судя по всему, звонок у дверей служебного входа не работал. Во всяком случае, сколько девушка ни нажимала на белую клавишу, звука она так и не услышала. Мимо нее прошла пожилая пара.

– Я не понимаю, Леня, почему нельзя было вызвать служебную машину? – донесся до Саши женский голос. – Ярвид Янович правильно говорит: добрый ты, как теленок!

– Не все коту масленица! – беззлобно ответил ей густой мужской баритон.

Девушка проводила подозрительным взглядом пару, пока та не исчезла в подземном переходе, и еще раз надавила на клавишу звонка. Безрезультатно. Наконец, отчаявшись, Саша взялась за массивную ручку двери и потянула на себя. Дверь неожиданно легко распахнулась. Девушка очутилась внутри.

– Добро пожаловать! – донеслось откуда-то сверху.

Саша подняла глаза и обнаружила сидящего на последней ступеньке мраморной лестницы Солнце.

– А я уже боялся, что ты не придешь, – заявил он.

– Приду… то есть пришла, – смутилась Саша, но тут же взяла себя в руки и стала подниматься по лестнице. – Я подумала и поняла, что должна, в свою очередь, тоже многое рассказать о себе.

– Многое – это прекрасно! – улыбнулся молодой человек, вставая.

Он подал гостье руку и повел ее гулкими коридорами, мимо металлических экспонатов, таинственно мерцающих за стеклом. Саша начала говорить, точно не слыша себя – лихорадочно и сумбурно. Собственно, больше это был рассказ не о фактах ее юной биографии, а о той музыке, которую она любила. Все больше и больше оживляясь, Саша рассказывала о композициях своей любимой группы и о чувствах, которые они вызывали у нее. И наконец она дошла до «Дома восходящего солнца».

– …Ребята любили играть эту песню. Она им напоминала, что где-то на земле есть место, куда можно однажды попасть и остаться там навсегда. Место, принадлежащее только им и подобным им. Для одних это было горное плато, залитое солнечным светом, для других это был остров, затерянный где-то в бескрайних океанических просторах, для третьих это была планета на периферии Солнечной системы. Хотя, по большому счету, это было одно и то же место. Вот! – закончила наконец свой рассказ Саша и преданно заглянула в глаза своему спутнику.