Дом Солнца - Иван Охлобыстин

Как это обычно и случается, все началось с музыки. Собрались ребята, выпили пива, покурили, достали гитары. Кто-то взял первый аккорд, еще и еще; другие присоединились. Получилось здорово. Обычно такое чувствуешь на рассвете у моря, прислонившись спиной к теплой известковой стене дома, в котором живешь. Такое было у ребят настроение.

Едва свежеотпечатанные списки фамилий с проставленными напротив них баллами вынесли в холл института и прикрепили к стенду у входных дверей, как толпа возбужденных молодых людей столпилась у стенда. Саше чудом удалось пробраться к спискам абитуриентов. «Здорово!» – невольно воскликнула она, обнаружив рядом со своей фамилией заветную «проходную» цифру двенадцать и магическую надпись «зачислена». Близоруко щурясь, она осмотрелась по сторонам и начала пробиваться к выходу. Наконец Саша выбралась к фонтану в центре институтского дворика, села на лавочку рядом, достала из нагрудного кармана куртки очки, протерла носовым платком веселенькой расцветки и собралась было их надеть, как проходящая мимо девица самодельной холщовой сумкой случайно задела ее локоть и очки по замысловатой траектории улетели в воду.

– Ух ты! – отчего-то хихикнула неловкая девица, но тут же спохватилась, склонилась над водой и принялась шарить по дну фонтана.

– Я сама, сама! – попробовала остановить ее Саша. Но не успела, потому что девица уже извлекла мокрые очки и сунула их в ее ладонь.

– Спасибо, – поблагодарила Саша.

– Дай закурить! – в ответ попросила девица.

– Я не курю, – отчего-то смутилась Саша.

– А меня зовут Герда, – невпопад представилась курильщица, перекинула сумку через плечо и независимо направилась своей дорогой.

– А я – Саша! – крикнула ей вслед Саша.

– И ты не куришь! – не оглядываясь, отозвалась девица и скрылась за поворотом.

– Не курю, – согласилась Саша, недоуменно пожала плечами, поднялась с лавочки и тоже пошла прочь.

Путь девушки лежал сквозь еще прохладные утренние дворы. Саша шла не торопясь, с удовольствием разглядывая прохожих, ощущая себя туристом в иностранном городе. Проходя мимо компании играющих девчонок, девушка не сдержалась и весело ударила по их мячу. Он перелетел через голову одной из школьниц и покатился к детской площадке.

Девчонки ахнули.

– Ой, девочки, извините! – Саша тут же побежала за мячом.

Но не успела она сделать и двух шагов, как мяч уже оказался в руках у невесть откуда возникшего высокого молодого человека в джинсах клеш. Загорелое лицо, обрамленное гривой светлых, почти белых волос, улыбалось. Покрутив беглеца, колоритный парень протянул его девушке.

– Большое спасибо! – смущенно поблагодарила она.

– Вот так все и начинается! – беспечно бросил незнакомец и пошел дальше.

Саша хотела было удивиться, но у нее за спиной взревел клаксон незаметно подъехавшего автомобиля и отвлек ее.

– Александра Владленовна! – окликнули ее.

Саша обернулась и обнаружила персональный ЗИЛ отца с неизменным Николаем Ивановичем за рулем.

– Поступила? – спросил он.

– Поступила, – кивнула она.

– Молоток! – похвалил Николай Иванович. – Подвезти?

– Зачем, дядя Коля?! – пожала плечами девушка. – Два шага всего.

– Ну, смотри, – ответил водитель, – ладно, поеду шаровую проверю.

Саша помахала ему вслед, перебежала детскую площадку, ворвалась в подъезд и взбежала по лестнице.

Отца она застала сидящим у телевизора на кухне.

– Ну? – нетерпеливо потирая руки, поинтересовался Владлен Александрович.

– Зачислена! – радостно выпалила девушка.

В дверях появилась Елизавета Анатольевна с вазой, наполненной мандаринами. За ней шел Вадим.

– Приняли, мама! – обняла ее Саша и взяла мандарин.

– Как это прекрасно! – обрадовался Вадим и взглянул на часы. – Жаль, что не смогу уже с вами посидеть. У меня на кафедре распределительная комиссия.

– Очень, очень жаль, но понимаю… – поддержал его Владлен Александрович.

Он поднялся, приобнял Вадима за плечи и повел к дверям:

– Вот распределят тебя в Африку мартышек гонять, так ты нашу барышню бери ассистентом. Только смотри, чтобы ее там не сожрали.

– Конечно-конечно, Владлен Александрович, – важно закивал Вадим, – пусть на мир посмотрит.

– Ну, давай, – напоследок хлопнул его по спине Владлен Александрович и вернулся на кухню. – Так, девочки! Собираемся и идем на «Месть и закон», наслаждаться интригами. Машину я отпустил, прогуляемся наконец как люди до кинотеатра пешком. Да, вот еще! – Он подмигнул Саше. – В качестве премии за удачно сданные экзамены мы с мамой взяли тебе путевку в Болгарию на две недели. Уезжаешь через три дня. Заметь: самостоятельно!

– Папа, ты чудо! – бросилась ему на шею счастливая девушка.

– Вот у кого самые лучшие родители? Понимаем тебя, дочь, а? Ладно, пойдем-пойдем, – поторопил довольный отец.

День выдался солнечным, и прогулка получилась отменная. Владлен Александрович шествовал в центре, галантно поддерживая своих дам. Елизавета Анатольевна шла справа, Саша – слева от отца. Прохожие уважительно расступались, пропуская образцовую семью. Постовой милиционер на перекрестке даже козырнул им – так, на всякий случай.

В кинотеатре семья расположилась в трех мягких креслах в центре зала. Едва они устроились как следует, как в зале потух свет и начался киножурнал. Во тьме кинозала кто-то плюхнулся на место, пустующее рядом с Сашей. Девушка покосилась на опоздавшего зрителя. К ее крайнему изумлению, он оказался тем самым колоритным молодым человеком, что недавно поймал девчоночий мяч во дворе.

– Вы? – не удержавшись, шепнула она.

– Вот оно и началось, – весело констатировал парень.

Саша не нашлась, что сказать еще, и смущенно уставилась в мерцающий экран. Лишь когда на нем появилась надпись «Конец», девушка снова робко повернула голову к своему соседу. Увы, кресло пустовало.

– Какие чувства! И ведь без рук! – восторгался довольный просмотренной кинолентой Владлен Александрович, покидая зал.

– Слишком много жестокостей, дорогой. Прости, но «Зита и Гита» показались мне как-то душевней, – высказывала свое мнение Елизавета Анатольевна, следуя за ним.

– Это сказки, моя милая. А тут много жизненной правды! Это понимать надо, – назидательно парировал супруг.

Семья вышла на тротуар и встала на остановке в ожидании трамвая.

– Ну ладно, ладно, не будем спорить, – мягко отвечала Елизавета Анатольевна. – Сашик! – обратилась она к дочери и протянула рубль. – Иди купи папе мороженого.