Бред Тьюринга - Эдмундо Пас Сольдан Страница 38

На свой страх и риск ты снова обедаешь в столовой Тайной палаты: супы похожи на клейстер (во всяком случае, на вид), на столовых приборах – жирные пятна, мясо жесткое, жилистое… Сколько раз ты говорил себе, что никогда больше сюда не придешь; с наступлением обеденного времени ты, словно молитву, твердил, что в этот раз ты будешь обедать дома, с Рут и Флавией, как делал это раньше (после обеда – немного новостей по телевизору, затем – получасовой послеобеденный сон, – вот такая, не лишенная приятности, рутина семейной жизни). Но потом ты всегда находил какой-нибудь предлог для того, чтобы прийти домой только поздно ночью. В качестве небольшой компенсации в течение дня ты посылаешь на электронный адрес дочери какую-нибудь интересную фотографию или короткий, секунд на тридцать, видеоролик.

Ты сидишь один за столиком в самом дальнем углу столовой, раздумывая о другом закодированном сообщении, полученном сегодня утром; к тебе подходят Баэс и Сантана, в руках у них пластиковые подносы с едой.

– Мы можем присесть, профессор?

Ты пытаешься уловить в их голосах насмешку или сарказм. С удовлетворением отмечаешь, что они настроены серьезно; несмотря на это, ты обеспокоен и встревожен: ты уже практически расшифровал сообщение, и все указывает на то, что тебя снова оскорбили: "Преступник, убийца: твои руки в крови". Твое хорошее воспитание когда-нибудь сослужит тебе плохую службу.

Ты закрываешь папку и поднимаешь глаза на своих молодых коллег: один – блондин, другой – смуглый брюнет, но они смотрятся как стороны одной монеты. Черные брюки, белая рубашка, галстук. Альберт любил проявления индивидуальности и разрешал сотрудникам приходить на работу в любой одежде; Рамирес-Грэм, словно какой-нибудь директор интерната, сразу установил четкие правила относительно внешнего вида сотрудников. И тебе кажется, что одежда на многое влияет: под руководством Альберта в Рио-Фугитиво появлялись новые гении криптоанализа, а при теперешнем начальнике всех причесывают под одну гребенку (видимо, под влиянием книги "Три мушкетера" он считает, что триумф одного – это триумф остальных), и нет никого, кто выделялся бы из толпы посредственностей.

– Шеф рвет и мечет, – говорит один из них, откусывая гамбургер.

– Не он один, – говорит другой, лысеющий блондин. – "Сопротивление" по-настоящему унизило правительство.

– И Монтенегро ищет виноватых. Или его правительство, что, в общем, одно и то же. Хотя, кто знает, возможно, Монтенегро – марионетка в руках своего окружения. Своей семьи. Своей жены. Даже если он надумает умереть, они будут искусственно поддерживать его жизнь до окончания срока правления.

– Очевидно, мы для них – козлы отпущения.

– Он думает, что мы волшебники.

– И должны перехватывать все сообщения по всей стране.

– И понимать их.

– Я всегда говорил, что старые методы дают лучшие результаты. К примеру, поиск компрометирующих документов в мусорных баках.

– Чертово "Сопротивление". У ребят более мощные компьютеры, чем наши. А это значит, что мы практически бессильны.

– Это значит, что следующий президент выставит нас всех в один момент. Если им будет какой-нибудь радикальный кокаиновый лидер, то именно так и будет.

– И поэтому, профессор, мы вам завидуем.

– Искренне завидуем.

Они говорят громко, с набитыми ртами. Это нарушители спокойствия. Их восхождение по карьерной лестнице было таким быстрым благодаря привычке повсюду следовать за Рамиресом-Грэмом. Вернее, им даже не нужно было "восходить": они и так начали с самых верхов. А Альберт даже не принял бы их на работу…

– Мы хотели бы жить в ваше время, – понижая голос, говорит Баэс. И говорит искренне.

– Это был золотой век, – восхищенно подхватывает Сантана.

– И нам интересно послушать вас, – продолжает уже во весь голос Баэс. – Что вы повидали на своем веку.

– Вы – часть истории. А вот мы – уже нет.

– Если не произойдет чуда.

– И нам удастся поймать Кандинского.

– Этого сукина сына.

– Говорят, ему нет и двадцати лет.

– Никто не может обнаружить его следов. Это может быть кто угодно.

– Он может даже работать здесь, у нас.

– И даже быть начальником.

– Если он тебя сейчас слышит, он тебя убьет.

– Если он меня слышит, он будет мне аплодировать. Не его ли это правило – быть параноиком? Не доверять даже самому себе.

– Да, я уже не могу спокойно читать электронные письма своей девушки, не думая о том, что она тоже может отправлять мне секретные сообщения, потому что на самом деле она ненавидит меня.