Дорога соли - Джейн Джонсон Страница 35

— Отлично, — сказала я, стараясь говорить твердым голосом. — Главное — спуститься в расщелину, а там уж я доберусь до машины, даже если придется ползти неделю на заднице. Ив, заканчивай подъем, надо ж тебе поставить галочку. Обо мне не беспокойтесь.

Подруга с ужасом посмотрела на меня.

— Да ты что! Разве можно? Я тебя одну ни за что не брошу.

— Честное слово, я лучше справлюсь сама. Зачем портить вам день? — Голос мой звучал довольно бодро, хотя в груди я особой храбрости не ощущала.

Установка веревок, спускаемых в расщелину, по-моему, длилась целую вечность. Мне делать ничего не дали. В один миг из опытного скалолаза я превратилась в бесполезный груз, который нужно спускать вниз и тащить на себе до конца маршрута. В душе у меня все кипело, и я старалась не думать о том, что ждет меня впереди: спуск, поиски квалифицированного врача. Если нога и впрямь сломана, то остаток отпуска я вынуждена буду провести бесполезной обузой, к тому же изнывающей от скуки.

Используя смешанную технику, в которую входило, в частности, подпрыгивание на заднице, а также скольжение на оной, я добралась до исходной точки перед спуском и заглянула за край. Высоковато. Дай бог, шестидесятиметровой веревки хватит, чтобы достать до земли, но точно сказать было трудно, поскольку линия скалы сначала выдавалась вперед, а потом уходила обратно. Узнать это можно было, только спустившись вниз. Я прислонилась к горячей скале, вся мокрая от пота, и наблюдала, как Джез вязал узлы на концах, потом умело смотал обе веревки кольцом и швырнул их вперед. Похоже, он думал о том же. Мы затаили дыхание, ожидая, не донесется ли звук удара концов о землю, но в подходящий момент услышали только, как испуганно заблеял козел.

Джез посмотрел на меня и улыбнулся.

— Ты смотри, кажется, попал. Будет хоть чем поужинать. — Он протянул мне петли страховочного каната и, понизив голос, продолжил: — Одного только никак не могу понять. Как случилось, что ты не упала в пропасть. Я же видел, что Майлз не страхует траверс.

Про амулет лучше не говорить. Не скажу. Теперь случившееся казалось мне фантастикой, такого просто не бывает.

— Зацепилась за выступ обвязкой, — весело ответила я.

Он только присвистнул.

— Да-а, крупно повезло…

Мне очень не хотелось больше говорить об этом. В голове стучало, пульсирующая боль в лодыжке уже добралась до бедра и поднималась выше. Попеременно то подступала тошнота, то начинала кружиться голова. Я едва не теряла сознание, потом, к собственному ужасу, снова приходила в себя. Перед глазами стояла жуткая картина: полумертвый от страха мешок, набитый нервами и наполненный кровью, с огромной силой бьется о скалу.

— Ладно, — быстро сказала я. — Давай-ка лучше двигать.

— Найди там местечко в тени и жди нас. Через час, а то и раньше, мы будем там. — Он наклонился, проверил хомуты на моей обвязке, контроллер спуска, винтовой паз и вдруг сказал: — А за Ив я пригляжу.

— Она сама способна о себе позаботиться.

— Конечно, понимаю. Современная независимая женщина и все такое. Все-таки я… В общем, она мне очень понравилась.

Его косой глаз вдруг живенько расширился, словно Джезу хотелось прочитать на моем лице реакцию, и он с нетерпением ждал, что я ему отвечу. Парень хотел получить мое благословение?

Я собралась с силами, оскалила зубы и заявила:

— Что ж, желаю удачи.

Я кое-как подползла к краю и повисла на веревках. Я всегда боялась спускаться подобным образом. Особенно страшно в первые секунды, когда повисаешь над пропастью, как джокер в колоде Таро, все доверяя случаю… и крепости анкера. Но когда начался спуск, все пошло не так уж плохо. Первые двадцать метров я проскочила в стиле скольжения, пока еще сохранялся контакт со скалой, а потом повисла, раскачиваясь в воздухе, как паук на своей паутинке.

Тут я пошла вниз с паузами, следя за тем, чтоб не перегревался контроллер спуска, и поглядывая в поисках удобного местечка для приземления. На ярком фоне почвы концы веревок разглядеть было трудно. Вдруг меня тряхнуло. Я поняла, почему именно. Концы свободно болтались метрах в пяти от земли, как раз там, где дно лощины вдруг понижалось. Похоже, здесь был пересохший водопад. Голова закружилась, в висках застучало. Сотрясение мозга у меня, что ли? Этого только не хватало. Черт побери. Прыгать с такой высоты — чистое безумие, тем более с моей поврежденной лодыжкой. Я связала веревки узлом и прикрепила их к обвязке, чтоб можно было остановиться и спокойно подумать. Теперь, когда я скрылась за изгибом скалы, Джез меня не видит. Я заглянула вниз. Может, попробовать раскачаться и достать до верхнего края русла? Это вряд ли. Скорей всего, меня очень больно протащит по склону и я снова шмякнусь о скалу…

— Хой!

Чей-то голос, где-то внизу, подо мной. Я крутанулась на веревках, вглядываясь. Две человеческие фигуры, одеты по-местному, вокруг толкутся маленькие черные козы, несколько десятков, не меньше, тощие овцы и темно-бурый ослик, нагруженный корзинами. Человек, который обращался ко мне, рукой прикрыл глаза от солнца и снова что-то прокричал на языке, которого я не поняла.

Вдруг он завопил снова, и на этот раз я отчетливо различила знакомые звуки.

— Хотите, мы вам поможем? — Эти слова прозвучали по-французски.

В общем-то, да, но что он может сделать? Я болтаюсь на веревке здесь, а они там.

— Oui, merci! — крикнула я, поскольку совсем ничего не отвечать было бы невежливо.

Человек вскарабкался по склону промоины и снова крикнул на том же языке:

— Видите там выступ?

Он протянул руку к скале над собой. Взглянув вниз, я увидела метрах в десяти подо мной широкий выступ, а за ним — вход в пещеру. Веревка вполне могла бы достать, но скала подрезана, и раскачаться так, чтоб попасть на площадку, было непросто. Но я все равно крикнула, что да, вижу. Человек побежал обратно к ослику, порылся в корзинах и скоро вернулся с короткой веревкой в руке, к концу которой был привязан камень. Потом он сбросил с себя халат, под которым оказались джинсы с футболкой, перекинул веревку через плечо, с обезьяньей ловкостью вскарабкался по скале на выступ, обернулся ко мне и расплылся в улыбке. Я увидела, что это один из местных берберов, который — надо же! — щеголяет неплохим французским. Под грязным белым покрывалом темно-коричневое лицо, острые скулы, характерные для жителей этого региона, и весело сверкающие черные глаза.

— Можете спуститься пониже?

Я ослабила контроллер спуска и съехала немного вниз, потом обмотала веревки вокруг ноги, чтобы в случае чего тормозить и оставить свободной хотя бы одну руку. Адреналин и необходимость сосредоточиться заставили меня забыть о боли и головокружении. Этот человек бросил отягченную камнем веревку в мою сторону, и я довольно ловко поймала ее. Старый, обтрепавшийся обрывок полипропиленового шнура предназначался для того, чтобы стреножить осла. Когда-то он был голубой, а теперь совсем выцвел на солнце, и его жесткие волокна кололи ладонь.