Патология лжи - Джонатон Китс Страница 35

Я просыпаюсь в девять от настойчивого трезвона будильника, размышляю, не нажать ли на кнопку, но потом понимаю, как сильно я хочу писать. Я мчусь в туалет, капли горячей мочи стекают по моим бедрам, но когда я усаживаюсь на унитаз, у меня ничего не получается. Пытаюсь пригладить всклокоченные волосы, тру опухшие глаза. Наконец все в порядке, клапан открыт, и моча выливается.

Через пять минут я умываюсь, включаю душ и чищу зубы, дожидаясь, пока вода потеплеет. Моя физиономия отражается в зеркалах, и это – весьма удручающее зрелище. Я всегда спала исключительно крепко, но теперь не могу даже вспомнить, как это бывает. Жизнь переполняет мой мозг бессмысленными заговорами и контрзаговорами, и сон обнаруживается лишь в дальнем конце лабиринта. Кратчайший путь до него я забыла, и нет возможности смошенничать. Я лезу под душ, пытаясь сбежать от созерцания собственного полумертвого тела, потому что это единственный способ выйти из ступора.

Намыливаюсь, и, пока вода стекает по спине, я выбираю статьи, которые можно выбросить из нового номера. Мои редакторы, как обычно, перестарались, к тому же они упорно пытаются протащить в журнал спортивную тематику. Кому это нужно – фильм с использованием компьютерных технологий, пародирующий чемпионат по бейсболу, вымышленные команды играют друг с другом; обзор популярных спортивных баров. Это легко зарезать. Куда проблематичнее с «Секс-сплетнями» – рассказ бездомной нелегальной иммигрантки о ее сексе в раздевалке с футболистами высшей лиги.

Я одеваюсь и звоню в офис по радиотелефону, сейчас почти десять, и даже Спивви уже на месте, но я стараюсь всегда приходить последней.

Адам собирается на утреннюю съемку. Пока я пытаюсь натянуть колготки, он жалуется, что Дон Ричард никогда не работает в команде и Брюс ничем не помогает. Я замечаю на колготках стрелку. Хватаю другую пару и чуть не падаю, поскользнувшись на первой, пытаясь дотянуться до подходящего бюстгальтера, потом швыряю на незаправленную постель пару юбок.

– Ты не можешь проводить фотосессии за спиной Дона.

– Но мои фотографы лучше, а он занимается профанацией.

– А ты нет?

– Я – художник.

– Ну тогда ты легко переживешь отказ, к тому же у тебя нет ни манекенщиц, ни моделей одежды; у тебя нет своей концепции, если уж на то пошло.

– У меня есть друзья, я сам могу быть моделью, ты ведь знаешь, у меня потрясающе красивые руки.

– Ответ «нет».

– Давай обсудим, когда ты придешь.

– К этому времени ты уже уйдешь.

– Я могу подождать.

– У меня встреча, возможно, меня не будет до двух.

– У тебя вечно какие-то встречи. Куда ты собираешься? Я мог бы встретиться с тобой.

– Ничего не выйдет.

– Куда ты идешь?

– На деловую встречу.

– И что это за дела?

– Дела, которые помогут спасти умирающий журнал, и в том числе – сохранить рабочее место амбициозного арт-директора.

Адам продолжает говорить, я кладу телефон в ящик с нижним бельем, чтобы надеть блузку, потом снова беру трубку. Адам спрашивает про фото на обложку, говорит, что хотел бы поместить туда Лидию Бек, но месяцем раньше, из-за проблем с погодой. Он предлагает снять ее голой, верхом на самоваре, с мобильным телефоном и ключами от машины в руках.

– Забудь об этом. Только двадцать четыре процента женщин интересуются такими вещами.

– А что ты предлагаешь?

– Я предлагаю – ты снимаешь то, что я тебе скажу и когда я скажу.

– Раньше так не было.

– У нас упали продажи. Этот месяц будет другим, ты теперь собственную работу не узнаешь.

– Мои обложки всегда узнаваемы, у меня свой почерк.

– В таком случае гораздо лучше заняться подделкой.

– С кем ты встречаешься сегодня утром?

– С писателем. Писатели тебя не интересуют, насколько я помню, слова для тебя – просто серые закорючки на странице.

– Но мои идеи для обложки могут помочь.

– Ты великолепный арт-директор с изящными руками, я уверена, ты справишься.

– Почему все так таинственно? Я не могу работать в таких условиях, я уволюсь.

– Ты не можешь увольняться чаще одного раза в неделю, Адам, а ты уже увольнялся в понедельник, не стоит увлекаться.

– Тогда почему мне ничего не говорят, почему все говорят, что знают не больше моего?

– Полагаю, это вопрос доверия. Я не в курсе сплетен. – Я зеваю. – Во лжи нет ничего хорошего.