Цвет неба - Джулианна Маклин Страница 3

Когда Меган исполнилось три с половиной, мой отец приехал к нам в гости в Нью-Йорк. Тогда он впервые увидел наш дом (мы жили в кирпичном особняке на Вашингтон-сквер) и тут же заметил, что ему стоило бы приехать раньше. Он назвал себя «ужасным дедушкой».

– Не переживай, папа, – ответила я, передавая салатницу. – Плохо, что я тоже тебя редко навещала. Просто мы все так заняты. Я тебя понимаю. Трудно вырваться.

На самом деле мы оба знали: мои слова – не более чем очередная ложь, сказанная небрежным тоном, чтобы избежать подозрений. Между мной и отцом все время чувствовалось какое-то странное напряжение, очевидное для всех, в том числе и для Майкла, который был единственным мужчиной, которого одобрял отец.

– Хорошего ты себе мужа отхватила, – сказал папа в день моей свадьбы, похлопал Майкла по спине и ушел с вечеринки раньше всех.

Конечно же, Майкл ему понравился. Он нравился всем и каждому. Майкл был красивым, обаятельным, остроумным, да еще и Гарвард окончил. Идеальный кормилец и преданный муж. А то, что детство Майкла прошло на ферме на Среднем Западе, и вовсе возвысило его в глазах папы до небес. Я думаю, он был все еще в шоке, что мне удалось так удачно выйти замуж.

Мы закончили ужинать, а после того, как Меган заснула, в девять отправился спать и отец.

Папа приехал лишь на сутки.

На следующий день я постаралась отвлечь папу и избежать неловкого молчания или бесед о прошлом. Особенно о маме. О ней мы с ним предпочитали не говорить никогда.

Мы с папой и Меган отправились на смотровую площадку «Эмпайр-Стейт-Билдинг» ^[4], а потом сходили в Музей естественной истории и, конечно же, на «Граунд-Зиро» ^[5].

Когда папа уехал, помахав мне из открытого окна машины, Меган просунула свою крошечную ручку в мою ладонь, подняла на меня свои огромные карие глаза и спросила:

– Дедуля еще приедет?

Я помедлила, а затем облизала губы и улыбнулась.

– Конечно, дорогая, но дедушка очень занят. Не знаю, когда он сможет приехать.

Мы вернулись домой.

Майкл был на работе. Дом казался каким-то слишком пустым и тихим.

– Хочешь испечь печенье? – бодро спросила я.

У Меган был грустный взгляд, я запомнила его навсегда, потому что это был первый признак страшного несчастья, которое вот-вот должно было настигнуть нашу семью.

Конечно, тогда я еще об этом даже не догадывалась.

– Хорошо, – ответила Меган.

Я взяла ее на руки и отнесла на кухню.

* * *

На следующее утро Меган проснулась только в полдевятого утра, что меня сильно удивило, потому что обычно она бодро запрыгивала к нам с Майклом в кровать уже в шесть. Дочь всегда была точнее, чем наши электронные часы.

Наступило восемь, а она еще спала, и я предположила, что моя Меган просто устала от экскурсии накануне.

Как же я ошибалась… Причиной было нечто совершенно другое – о чем я никогда бы не подумала, казалось, что с нами просто не могло случиться что-нибудь подобное.

Тот день был последним прекрасным днем в нашей семейной жизни.