Художник зыбкого мира - Кадзуо Исигуро Страница 3

– Но постоянное внимание папе совершенно необходимо, иначе он так и будет весь день слоняться по дому и хандрить.

– Она, как всегда, несет чепуху, – вмешался я. – Если я действительно целый день слоняюсь по дому и хандрю, то кто сделал весь этот ремонт?

– Действительно, – сказала Сэцуко и с улыбкой повернулась ко мне: – Дом выглядит просто великолепно! Тебе, папа, должно быть, пришлось немало потрудиться.

– Ничего, для самых тяжелых работ папа людей нанял, – заявила Норико. – Ты, похоже, не веришь мне, Сэцуко? Честное слово, наш папа теперь очень изменился! И его уже не нужно бояться. Он стал таким ласковым, почти ручным…

– Норико, пожалуйста…

– Папа даже еду иногда готовит! Вот уж чему ты никогда бы не поверила, да? Но это чистая правда, и с каждым разом папа готовит все лучше и лучше.

– Норико, по-моему, пора оставить эту тему, – тихо сказала Сэцуко.

– Нет, скажи, папа? Ты ведь и вправду делаешь огромные успехи.

Я улыбнулся и устало покачал головой. Именно тогда, насколько я помню, Норико сказала, повернувшись лицом к саду и прикрыв глаза от солнца:

– Что ж, папа ведь не может рассчитывать на то, что я так и буду без конца бегать сюда и готовить ему еду, когда выйду замуж. У меня и так забот будет хватать.

После этих ее слов Сэцуко, до сих пор задумчиво смотревшая в сад, повернулась, бросила на меня вопросительный взгляд и тут же снова отвела глаза, чтобы успеть улыбнуться Норико. Однако я почувствовал, что ей еще больше стало не по себе, и она, по-моему, даже обрадовалась, когда ее сынишка, стремительно пробегавший мимо нас по веранде, дал ей возможность сменить тему разговора.

– Итиро, успокойся, пожалуйста! – крикнула она мальчику вслед.

После жизни в современной квартире своих родителей Итиро пребывал в полном восторге от нашего старого просторного дома. Во всяком случае, он отнюдь не разделял нашего пристрастия к сидению на веранде; куда больше ему нравилось стремглав пролетать мимо нас, оскальзываясь порой на натертом полу, как на льду. Несколько раз он с разгону так здорово проехался по гладким доскам, что лишь чудом умудрился не перевернуть чайный столик, однако просьбы матери посидеть спокойно пока что особого успеха не имели. Вот и на этот раз, когда Сэцуко предложила ему немного посидеть с нами, он насупился и остался стоять в углу.

– Иди сюда, Итиро, – позвал я внука. – Мне уже до смерти надоело беседовать с одними только женщинами. Иди и садись со мною рядом. Нам надо поговорить о чисто мужских вещах.

И он, конечно, тут же подошел. Принес футон, положил его рядом со мной и уселся с самым достойным видом, положив руки на бедра и расправив плечи.

– Слушай, дед, – он сурово посмотрел на меня, – у меня к тебе вопрос.

– Да, Итиро, в чем дело?

– Я хочу спросить о том чудовище.

– О каком чудовище?

– Оно что, доисторическое?

– Доисторическое чудовище? Какие трудные слова ты уже знаешь! Должно быть, ты очень умный мальчик.

Услышав эту похвалу, Итиро, похоже, забыл о необходимости блюсти достоинство и, рухнув на спину, принялся беспечно помахивать в воздухе ногой.

– Итиро! – услышал я напряженный шепот Сэцуко. – До чего же отвратительно ты себя ведешь! Да еще в присутствии дедушки! Сядь немедленно!

Но Итиро словно не слышал ее, хотя ногой все же махать в воздухе перестал, бессильно уронив ее на пол. Затем он скрестил руки на груди, закрыл глаза и некоторое время молчал.

– Скажи, дед, – пробормотал он чуть погодя весьма сонным голосом, – это все-таки доисторическое чудовище или нет?

– Какое чудовище ты имеешь в виду, Итиро?

– Пожалуйста, прости его, папа, – поспешно сказала Сэцуко, нервно улыбаясь. – Возле железнодорожной станции вчера он увидел рекламу какого-то фильма и совершенно сбил с толку водителя такси своими бесчисленными вопросами. А сама я, к сожалению, эту рекламу разглядеть не успела.

– Дед, что же ты не отвечаешь? Это доисторическое чудовище или нет?

– Итиро! – Мать посмотрела на него «ужасными» глазами.

– Ну, сказать наверняка я вряд ли смогу. По-моему, Итиро, нам надо посмотреть этот фильм, а тогда уж все и выяснить.

– А когда мы его посмотрим?

– Хм… Это ты лучше у мамы спроси. Вдруг он слишком страшный и не годится для маленьких детей.

Вот уж никак не думал, что мои слова могут вызвать такую бурю чувств! Мой внук прямо-таки с невероятной быстротой снова уселся в прежней, горделивой позе и, гневно сверкая глазами, возмущенно воскликнул:

– Как ты посмел! Как ты мог такое сказать?

– Итиро! – Сэцуко была в отчаянии. Но Итиро продолжал испепелять меня взором, и ей пришлось встать и подойти к нему. – Итиро! – прошипела она зловещим шепотом и сильно тряхнула его за руку. – Не смей так смотреть на дедушку!

Вместо ответа Итиро снова рухнул на спину и принялся махать в воздухе ногой. А Сэцуко снова нервно улыбнулась мне и сказала:

– Совершенно невоспитанный ребенок! – И, не зная, что прибавить, улыбнулась мне еще раз.

– Итиро-сан, ты не хочешь помочь мне убрать после завтрака со стола? – предложила мальчику Норико, поднимаясь с футона.

– Убирать со стола – женская работа! – заявил мой внук, продолжая помахивать ногой.

– Значит, ты мне не поможешь? Ладно, хотя одной мне, конечно, трудно придется. Ведь стол вон какой тяжелый! Вряд ли у меня хватит сил самостоятельно его отодвинуть. Кого же мне попросить помочь, а?

Итиро, разумеется, тут же вскочил и, не глядя на нас, помчался в глубь дома. Норико рассмеялась и последовала за ним.

Сэцуко посмотрела им вслед, затем взяла чайник и налила мне еще чаю.

– Я и не думала, что все так далеко зашло, – сказала она, понизив голос – Я имею в виду переговоры насчет замужества Норико.

– Ничего никуда не зашло, – возразил я, качая головой. – Если честно, ничего еще не решено. Мы пока только в самом начале пути.

– Извини, но, судя по тому, что сказала Норико всего несколько минут назад, я, естественно, предположила, что все более-менее… – Сэцуко сбилась, помолчала, еще раз извинилась, но таким тоном, что в воздухе явственно повис некий вопрос.

– Видишь ли, Норико уже не в первый раз заводит подобные разговоры, – сказал я. – Честно говоря, она вообще довольно странно ведет себя – с тех пор, как начались эти новые переговоры. На прошлой неделе к нам заходил господин Мори – ты помнишь его?

– Конечно. Как он?

– Неплохо. Он просто проходил мимо и решил на минутку зайти и поздороваться. И представляешь, Норико немедленно затеяла при нем разговор о своем предстоящем браке! Она вела себя так, словно все давно уже решено! Это было так неловко! Господин Мори даже поздравил меня перед уходом и спросил, чем занимается ее жених.