Тяжело в учении, легко в бою - Ирвин Уэлш Страница 25

– Вчера я случайно встретилась с Моникой Сантьяно, ну, вы видели ее, училась в Хайленд-парке. Она переехала в город, – объявляет Стефани. – Угадайте, что она мне сказала? «Я так хочу сходить с вами потусоваться, девчонки!». Типичная ситуация ДНК!

Стефани и Кендра хлопают друг друга по ладоням.

– Она вроде прикольная девчонка, – говорит Стейси. – А что такое ДНК?

– Депрессивный Навязчивый Кошмар! – в один голос на распев произносят ее подруги. – Мы добавили в словарь еще одно слово; это было в баре «СиДжей» в среду, – с довольным видом припоминает Кендра. – Стейси, ты чем слушала?

Речь снова заходит о работе, и потому Стейси вы глядит жалко.

– Что творится в чудесном мире недвижимости? – спрашивает Кендру Стефани.

– О, он растет и процветает! – весело чирикает Кендра, изображая энергичную офисную служащую, и вдруг ощущает во рту кислоту. На секунду Кендра замирает, а потом скрежещет: – Но Мэрилин, жирная лесби, меня задолбала! До чего же мерзкая! Сидит и целый день жрет чипсы. А ведь она даже колледж не окончила! – скрипит Кендра.

– Вот овца! – вздыхает Стефания, вытягивая пальцы, чтобы рассмотреть наращенные ногти. Пожалуй, слишком длинные, чтобы есть металлическими палочками.

– Я без конца замечаю, как она заискивающе поглядывает в мою сторону, а потом вдруг расцветает гаденькой улыбкой!

Да еще эта уродливая бородавка! Фу-у! Бывает, нарядится, словно девочка – так вульгарно! – и ну болтать о нормальных девчонках, которым хочется поэкспериментировать! – Кендра морщится. – Меня от нее тошнит!

– Погань! – соглашается Стейси.

– Да на нее можно в суд подавать – за сексуальное домогательство! Еще чуть-чуть и… – Стефания вертит головой. – Кто-то должен научить жирную сволочь уму-разуму!

Кендра задумчиво кивает и смотрит на Стефанию и Стейси, словно ждет от них чего-то, и они поднимают в воздух воображаемые винтовки, прицеливаются и стреляют в невидимую цель.

– Она просто НЛО! – В воздухе встречаются сразу три ладони.

– Нет Лесби Отвратнее! – пищат подружки, в восторге от собственного единодушия.

Заметив, что шеф-повар, поблескивая темными глазами, наблюдает за их фиглярством, девушки смущенно прикрывают рты, чтобы заглушить нервное хихиканье.

Вечером Кендра собирается на пробежку дольше чем обычно. Она быстро натягивает серую кофту с логотипом университета, синие шорты и кроссовки «Найк-Эр-Зум-Муар» за сто баксов, купленные лишь потому, что ей понравился цвет. Еще нужно убрать волосы и высоко завязать хвост. Кроме того, не забыть про уместный макияж! Слишком скромный – глупо, а слишком броский выдает недостаток спортивного интереса и намекает на лень и пассивность в сексе. Кендра красится стойкой косметикой натуральных тонов, хотя потеть не собирается.

Она бежит вдоль Лейкшор-драйв; тьма спускается на город, и прохладный воздух с озера Мичиган кажется чуть кислым, ржавым и сырым, словно запах духов пожилой родственницы. Уже через несколько ярдов Кендру начинают грызть усталость и скука; какой-то старик с легкостью обгоняет ее, и она смущается. Ну и ладно: все равно самое приятное – якобы в изнеможении возвращаться домой. Она неизменно ловит заинтересованные взгляды, когда гуляет с Тото, но, к сожалению, большинство собачников – гомики. Пробежки совсем другое дело. В это время вполне можно познакомиться с нормальными парнями, да и в местном фитнес-центре тоже. Только это не лучший способ держать себя в форме: слишком много физических затрат. Гораздо проще сидеть на диете; правда, Кендра вечно забывает о ней во время пятничного обеда, потому что он задает настроение на целый уик-энд. Наверное, свитер надевать не стоило – на улице тепло, – но после обеда у нее слегка раздулся живот. Видимо, появиться на людях в одном спортивном топике она сможет не раньше вторника.

Кендра идет быстрым прогулочным шагом, наслаждаясь вечерней прохладой. Район безопасный, и размытые тени, которые появляются из-за высоких деревьев, таят в себе разве что воркующих влюбленных и собаководов. Вдруг она замечает, что у подъезда припаркован фургон, и двое парней выгружают мебель. За ними присматривает мужчина – в нем Кендра тут же узнает шеф-повара из «Загадочного Востока». Надо же, он въезжает в ее дом!

– Привет… – сладко улыбается Кендра, подходя к повару. – Вы что же, здесь будете жить?

Похоже, он не сразу узнает ее. Повар кладет на гранитный бордюр картину в раме и прищуривается, глядя в темноту.

– А-а… да. Привет! – Его лицо расплывается в улыбке.

– Я живу на втором этаже, – объясняет Кендра, глядя на потных грузчиков: они тянут и толкают, быстро, словно в танце, передвигая ногами, последнюю, упрямую, очевидно, очень тяжелую коробку из фургона.

– Я въезжаю на третий, – говорит повар.

– Приходите, выпьем чаю, – предлагает Кендра, сочтя, что ей не повредит завязать теплые отношения с любимым ресторатором.

– Очень мило с вашей стороны.

Шеф-повар слегка наклоняет большую голову. Кендра придерживает дверь, когда он поднимает картину по лестнице, и следует за ним, разглядывая фигуру, которая в свете флуоресцентных ламп, озаряющих лестницы и холл, не отбрасывает тени и кажется призрачной. Вдруг она слышит за спиной сдавленный гогот. Грузчики! Пялятся на ее задницу. Вот уроды! На лестничной площадке Кендра одергивает кофту, лишь этим признавая, что сознает их присутствие.

Грузчики остаются в квартире повара, чтобы занести туда мебель, а Кендра отводит соседа в свою квартиру на нижнем этаже – копию его собственной. Кендра смущенно окидывает взглядом беспорядок. «Черт, надо было прибраться!» -думает она, направляясь в кухню, и вдруг замечает, что Тото, который оставался дома, пока она бегала, встречает шеф-повара с ликованием. А ведь обычно он очень робко ведет себя с незнакомыми людьми, особенно с мужчинами! Тото лижет руку азиата, а потом валится на спину, чтобы ему почесали брюшко, и черные блестящие глаза смотрят на повара почти с неприличным выражением обожания.

– Хороший песик! – восхищенно улыбается повар.

– Ой, вы ему понра-а-вились! Да, малыш? – спрашивает Кендра у Тото. – Да, мой миленький малыш! Да, он тебе понравился! Да!

– Если вам нужно будет выгулять собаку, – широко улыбается повар, прихлебывая зеленый чай, – скажите мне.

– Спасибо!

Шеф-повар выходит на лестницу подписать квитанцию. Грузчики уходят. Они пьют чай, и Кендра рассказывает азиату об уборке мусора и почтовых ящиках, и не может не посплетничать о соседях. Затем отводит его в подвал, чтобы показать прачечную: ему зачем-то приспичило ее увидеть.

– Для повара очень важно, – объясняет он, спускаясь по длинной, крутой и плохо освещенной лестнице.

Дверь в прачечной тяжелая, она с трудом подается, и Кендра с удовольствием отмечает, что повар тут же приходит на помощь и легко открывает дверь. Когда они входят в прачечную, Кендра щелкает выключателем, и в угольно-черном, похожем на пещеру помещении мгновенно загораются жужжащие флуоресцентные лампы, заливающие его желто-синим слепящим светом, который обнажает две стиральные машины, две сушилки и алюминиевую стойку для велосипедов. Сверху, словно космические личинки-пришельцы, свисают большие серебряные трубы – система кондиционирования.