В поисках утраченного - Николас Дикнер Страница 22
В поисках утраченного - Николас Дикнер читать онлайн бесплатно
Ноа молча кивает. Девушка трет глаза и резко меняет тему разговора:
— А вы что изучаете?
— Археологию.
— Вы интересуетесь коренным населением?
— Вообще-то я интересуюсь мусором, но…
— Мусором? — изумляется девушка. — Почему мусором?
— Это связано с территорией традиционного природопользования.
— Я не вижу связи.
— Как правило, археологи не очень интересуются кочевниками. Чем больше народ путешествует, тем меньше оставляет следов. Археологи предпочитают изучать оседлые цивилизации, которые строят города и производят огромное количество мусора. На свете нет ничего интереснее мусора. Мусор раскрывает все, что остальное пытается спрятать.
— И как в это укладывается территория традиционного природопользования?
— До появления «Хадсон-Бей компани» эскимосы понятия не имели о свалках.
Девушка кивает и одаривает Ноа одобрительной улыбкой.
Девушку зовут Арисна Бургос Мендес, и это все, что Ноа удается из нее вытянуть. Совершенно спокойно беседуя обо всем, связанном с аборигенами, она немедленно обрывает любое обсуждение личного характера. Ее сдержанность возбуждает любопытство Ноа, и он решает применить все методы археолога сиу. Из безобидных разговоров и хитрых вопросов он умудряется набросать примерный портрет.
Арисна родилась в Каракасе. Воспитал ее дедушка, занимающий точно не установленный (но важный) пост в консульстве Венесуэлы в Монреале. Покинув Каракас в очень нежном возрасте, Арисна жила в Нью-Йорке, Париже, Брюсселе, Мадриде и Монреале, в зависимости от дедушкиных назначений. После нескольких лет в Монреале она вернулась в Венесуэлу учиться в Независимом индейском институте, маленьком, малоизвестном университете в Каракасе. Интересуется Арисна исключительно изучением коренного населения и довольно охотно обсуждает движение мексиканских индейцев запатиста, часто трет правую бровь, любит очень сладкий кофе и, похоже, готова питаться исключительно чечевичным салатом.
Заинтригованный загадочным Независимым индейским институтом, Ноа углубляется в собственное расследование. Он рыщет в библиотечных каталогах, прочесывает Интернет, спрашивает Томаса Сен-Лорана — все тщетно. Нигде нет упоминаний об этом таинственном учебном заведении. Ноа предполагает, что университет может быть вымышленным, и однажды утром решается на лобовую атаку:
В. Итак, вы работаете над докторской диссертацией?
О. Нет, не совсем. Мой университет не выдает дипломов.
В. Ну и какую же именно программу вы изучаете?
О. Программ как таковых нет. Студенты учатся по общему учебному плану различной продолжительности. По завершении учебы они присоединяются к одной из исследовательских групп. Я, например, член Г.И.Т.: Группы изучения Тортуги, которую мы называем просто Тортугой.
В. И какова цель ваших исследований?
О. Освободительная антропология.
В. Что это означает?
На последний «В» Ноа не получает удовлетворительного «О». Явно смущенная Арисна бормочет, запинаясь, несколько невероятно смутных предложений о борьбе коренного населения за автономию, внутренней политике Венесуэлы и некоем Густаво Гутьересе, а в конце концов заявляет, что эту концепцию трудно перевести на французский.
Ноа убежден в том, что и на испанском не получит более ясного ответа, а потому не настаивает на переводе. Он ускользает к библиотечным компьютерам и набирает: «антропология + освобождение». Никаких результатов. Он трет подбородок и набирает «Гутьерес», «Густаво». Компьютер немедленно выдает около пятнадцати ссылок, включая «Теология освобождения». Ноа запоминает код по каталогу и бежит к полкам.
Укрывшись в темном углу отдела Б (философия, психология и религия), Ноа листает книгу, не очень-то понимая, что именно ищет. Его воспитали вне малейших представлений о религии. Он не может назвать свою мать ни анимисткой, ни римской католичкой, ни адвентисткой Седьмого дня. В результате он знает о религии столько же, сколько об истории Кавказа XVI века.
В книге Густаво Гутьереса нет никаких упоминаний о борьбе коренного населения за автономию, зато Ноа обнаруживает некоторые неожиданные слова, торчащие, как иголки кактуса: борьба против господства богачей, перманентная культурная революция, преданность революции, роскошь, несправедливость, разрыв с существующим ныне обществом, партизанская война.
Ноа закрывает книгу, еще более озадаченный, чем прежде. Рождается решение: он должен встретиться с Арисной между девятью часами вечера и восемью часами утра, прямо в центре Бермудского треугольника.
АРИСНА ПРИХОДИТ С ОПОЗДАНИЕМ, неся под мышкой бутылку дорогого рома. Она явно взволнована предстоящим участием в одном из этих знаменитых jututos, целует Ноа в щеку и еще раз благодарит за приглашение.
— Мне надоело каждый день ужинать с дедушкой, — хмурясь, объясняет она.
С первого же стакана вина образцовая студентка превращается в грозную спорщицу. За несколько секунд, необходимых для очистки креветки, Арисна перехватывает контроль над ситуацией и прекрасно осваивается в семейной неразберихе. Она даже разжигает спор о политическом будущем Карибов. Гости, сидящие за столом, повышают голоса, грозят указательными пальцами и швыряют друг в друга панцирями креветок.
Шум усиливается, когда после распития первой бутылки рома Арисна заводит спор вокруг слова jututo. Много лет оно служило названием этого воскресного сборища, не вызывая ни в ком сомнений, и вдруг стало яблоком раздора. Все в этом слове, начиная с его произношения, кажется противоречивым. Кузен Хавьер утверждает, что в его деревне оно произносится «футуто», кузен Мигель заявляет, что гарифуна Белиза произносят «бутуто», а Арисна объясняет, что в странах Анд предпочитают произносить «путуто».
Оставив в стороне фонетику, гости пытаются прийти к консенсусу по значению слова. Большинство утверждает, что х(/ф/б/п)утуто — труба, сделанная из большой раковины (семейства панцирных моллюсков, уточняет Арисна), однако кузен Хорхе категорически заявляет, что это рог быка, а Педро добавляет, что один из его соседей пользовался бутылкой из-под рома «Бругаль», заранее разбитой пополам, и, если бы присутствующие не бросились останавливать его, продемонстрировал бы сию процедуру.
Откуда возникает вопрос, указывает Арисна, не давая угаснуть пожару дебатов: какова связь между воскресной встречей кузенов и трубой (будь то раковина, рог или донышко бутылки из-под рома)? Кузина Хина клянется, что вышеупомянутая труба когда-то созывала на деревенские собрания — отсюда метонимия, — однако эта информация не приближает спорщиков к согласию, и у jututo появляется еще тысяча значений, причем каждый аргумент сопровождается изрядным глотком рома.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии